Маршрут построен. Валентина Гасс

ся честно, я долго сомневалась. Стоит ли мне писать эту книгу? Будет ли мне о чём рассказать вам? Не раз и не два задавалась я этим вопросом.

      И всё же решилась. Потому что рассудила так: желания должны исполняться. Мне тридцать восемь лет, и я не стесняюсь своего возраста. Потому что это глупо, стесняться или кокетничать на такую тему. Так вот, когда, если не сейчас, исполнять одно из самых сокровенных желаний? Стоит сказать, что мечта об издании книги, в которой я бы рассказала о себе, поселилась в моей голове давным-давно. С тех пор я кое-что повидала в жизни. Я упорядочила свои мысли. Я осознала своё предназначение. Самое время поделиться тем, о чём я думаю, правда?

      Если вы согласны, то устраивайтесь поудобнее: мы начинаем.

      Родилась я в России. Село Варваровка, Новосибирская область.

      В обычной семье советских крестьян. Я – самая старшая. У меня четыре младших сестры.

      До семнадцати лет я помогала маме доить коров, училась в средней сельской школе и платонически влюблялась в мальчиков-ровесников и преподавателей физкультуры.

      Когда пришло время переезда, я противилась этому всеми фибрами души. Потому что не хотела никуда уезжать от своего любимого человека, коим на какое-то время оказался тот самый школьный физрук. У нас состоялся краткосрочный роман, что не мешало мне вбить себе в голову, что этот человек и есть мой единственный суженый на всю оставшуюся жизнь.

      Но кто станет слушать глупую девчонку со своими завиральными любовями?

      Папа с мамой решительно погрузили нас с сёстрами вместе со скарбом в поезд, и мы отправились за границу.

      Пять долгих дней я слушала монотонный перестук вагонных колёс и безнадёжно вздыхала – моя любовь всё дальше отдалялась от меня вместе с Варваровкой. Хотя мне не очень-то позволяли грустить. Молодые парни вовсю засматривались на мои мелькающие из-под платья коленки, давали листочки с написанными на них телефонами, глупо улыбались при встречах в тамбуре. И я впервые почувствовала, что пользуюсь некоторым вниманием сильной половины человечества. Но до глубинного осознания этой нехитрой истины было ещё ой как далеко.

      В Германии мы вначале остановились у нашей кузинки Татьяны, которая уже давно тут обосновалась. Потом переехали в так называемый «лагерь» для переселенцев, где пробыли ещё четыре месяца. Дальше родители нашли съёмную квартиру, и последовал новый переезд. Вся эта жизнь на чемоданах не очень-то меня радовала. Немецкий язык я не знала, новых друзей у меня пока не завелось, дальнейшие перспективы вырисовывались довольно смутные.

      «Какого дьявола я сюда приехала?» – не раз вопрошала я в темноту, ворочаясь перед сном.

      Но потихоньку, потихоньку, я обзавелась-таки подружками. Поспособствовала кузинка, которая уже «обросла» определённым кругом знакомств. Она то и дело дёргала меня на разнообразные «шашлыки», на поболтать с приятелями в беседке, на другие увеселительные прогулки.

      Такие мероприятия не прошли даром. На одной из встреч меня хлопнул по заднице взрослый, на мой взгляд, парень, на что тут же получил немедленный отпор.

      – Щас как тресну! – сказала я ему. – Ты чего себе позволяешь?!

      – Ничего себе, ты пантера! – слегка опешил он.

      Излишним будет говорить, что через полгода мы с этим парнем, которого звали Сергей, сыграли свадьбу. Хотя решились на это не сразу. За всё хоть и недолгое время знакомства мы умудрились раза четыре сходиться и расходиться, проверяя характеры. Но в итоге я вышла замуж в восемнадцать лет.

      В предбрачный период я пошла учиться на профессию. С моими приобретёнными ранее скиллами я могла рассчитывать только на продавца или парикмахера. В итоге попробовала и то и другое (не очень удачно) и устроилась на завод крутить болтики. В перерывах на декрет. Вскоре после замужества я родила сына, а потом, ещё через четыре года, – дочь.

      Всё было «как у всех». Семья, дети, встречи с родственниками по праздникам. Вроде и не бедствовали, Сергей вполне прилично зарабатывал. Но уже тогда я начала понимать, что попала в какой-то неправильный мир. Мне стало не хватать воздуха. Я задыхалась от быта.

      Ещё и муж крепко присел на бутылку. Не то чтобы он уходил в запой, но почти каждый выходной напивался то с друзьями, то с многочисленными родственниками, почти до потери пульса. А я продолжала оставаться святой. Крутилась по хозяйству, ухаживала за детьми, укладывала спать пьяного мужа. Крутила на заводе болтики до мозолей. И не слышала за свою преданность ни одного ласкового слова, будто такая жертвенность являлась сама собой разумеющейся. Я попала в День сурка и перестала различать недели, они ничем не отличались друг от друга. Бесконечная гонка за своим хвостом продолжалась довольно долго. Ненастья не обходили стороной – заболел отец, заболела Викулька, вторая по старшинству сестра. Я, в коротких перерывах от домашних дел, обращалась к Господу с молитвой. Возможно, он даже слышал меня, но ничего не предпринимал.

      Гром грянул у меня в голове внезапно. Поехала делать очередную стрижку (я подрабатывала парикмахером), и моя