Мастер иллюзионной живописи. Борис Лесняк

искусствоведов, коллекционеров живописи и любителей прекрасного своей утончённой работой. Ему вдруг до глубины души стало жаль Фединга.

      – Отурок, – слабым голосом продолжал Фединг – я нашёл, то, о чём ты просил. Почему ты не радуешься?

      – Что ты нашёл, милый добрый Фединг? Я тебя не совсем понимаю… – голос Отурка звучал как никогда тихо.

      – Я нашёл ту самую картину, о которой ты меня просил… Её изображение достойно любого музея, её захочет иметь любой коллекционер, она великолепно будет смотреться как на пачке сигарет, так и в королевском дворце! Даже на майке и консервной банке!

      Только теперь Отурок стал верить, что Фединг попал в больницу не случайно. «Бедный Фединг, бедный мой незаменимый реставратор. Это я виноват во всём».

      – Почему ты не радуешься Отурок? Всё получилось, как ты сказал! Ответ действительно находился на расстоянии вытянутой руки.

      – Фединг, прости меня. Я был с тобой жесток. Я, был не прав.

      – Препятствиями растём!.. – стараясь, как можно бодрее, но уже угасающим голосом произнёс Фединг. – Затем он продолжил, но слова его звучали с некоторыми паузами, чувствовалось, что ему становилось всё труднее и труднее произносить слова. – Послушай, меня внимательно… Я нашёл, то о чём ты меня просил. Ты только сделай, как я тебе посоветую… Обещаешь?

      – Обещаю! – твёрдо произнёс Отурок, как можно более убедительно.

      – Картина, которая тебе нужна, висит у меня в мастерской… над столом, на расстоянии вытянутой руки! – Фединг радостно посмотрел на главного хранителя музея – Ты понял? Это та картина, которую нарисовал мальчишка!

      Фединг и Отурок смотрели друг на друга, ничего не понимая. Фединг удивлялся, почему Отурок никак не может понять о чём идёт речь, а Отурок продолжал сомневаться, в своём ли он уме.

      – Это та самая картина, которую нужно выставить на аукционе! Картина будет представлена будто бы она из коллекции самого господина Отурка. Очень ценная, бесподобная, не имеющая аналогов во всём мире… за одно сделай мне имя и поставь мою фамилию на этой картине, как великого художника… остальное дело удачи и настойчивости…

      Вошёл доктор и попросил Отурка покинуть палату, так как показатели биоритмов резко ухудшились…

      – Прошу покинуть немедленно! – строго произнёс доктор, голосом, не терпящим возражений.

      Уже в дверях Отурок слышал хриплый голос Фединга, он пытался кричать, но вместо крика из его груди вырывались какие-то нечеловеческие звуки:

      – За нами… виктория…

      Фединг улыбался какой-то глупой, детской наивной улыбкой. Щёки его горели не здоровым огнём. Отурок хотел, что-то сказать на прощание умирающему реставратору, но не смог, резко шагнул за дверь и, не оборачиваясь, стремительно зашагал по коридору. Только теперь быстро покидая стены клиники, он почувствовал, как по его щеке неумолимо катится непрошенная слеза…

      – Почему