Влюбись в меня, Воробышек!. Янина Логвин

всем узнают? Что Дашка скажет? Да она с ума сойдет! О папе даже думать боюсь!

      Нет, к такому адреналиновому стрессу моя психика оказалась не готова. Наша с девчонками акция должна была пройти иначе. Цивилизованно! Когда прошлым вечером мы до поздней ночи писали плакаты и клеили их на шесты в пустой аудитории университета, когда готовились к пикету и продумывали план, разве представляли себе, чем это для нас обернется?

      Что каким-то придуркам захочется снять видео с нами и пообниматься? Высмеять стремление быть услышанными!

      А ведь мы только хотели привлечь внимание к проблеме несовершенных людей. Бросить вызов слепоте общества, поклоняющегося искусственной красоте. Хотели сказать, как важно для каждого человека оставаться собой – пусть даже он не идеален. Что каждая душа достойна уважения и любви. А толпа стала смеяться.

      Бесчувственная, слепая и равнодушная.

      Как же это несправедливо по сути! И нечестно!

      И вот теперь я сижу полуголая в чужой машине, запертая с сексуально озабоченной парочкой, мои вещи неизвестно где, а я даже не помню, как тут оказалась. Помню только визг девчонок и крик Оксанки – нашей ответственной за акцию: «Девочки, прячьтесь! Быстро уезжаем! Если нас вычислят, всех из универа отчислят!» …

      Ну, мы и разбежались, кто куда.

      А я, похоже, запрыгнула не в ту машину. Что с моим рассеянным счастьем вовсе и неудивительно.

      – Ну и гад ты, Воробышек! Совсем спятил? – продолжала верещать девица. – Это что, пранк? Ты во что меня втянул?! Надеюсь, в твоей дорогой тачке нет скрытой камеры?

      – Альбинка, не ори! Нет здесь ничего! И не цепляйся за меня, я сам ничего не пойму.

      – Кто эта голая сумасшедшая?! Вы что тут задумали?! Она меня покусала! Вот знала я, что ты без тормозов, Даня, но что настолько – не догадывалась! Я ухожу! И никогда мне не звони! На секс втроем я не соглашалась!

      – Что?!

      Чего?!

      – Бабник!

      Хлоп!

      Брюнетка схватила сумочку, выскочила из машины и так громко хлопнула дверью – что даже стекла вздрогнули.

      Любой водитель от такого кощунства бы озверел, вот и парень на водительском сидении громко выругался:

      – Да твою ж мать!

      А мне наконец удалось изловчиться и открыть заднюю дверь.

      Обрадовавшись, я выставила наружу пятую точку в узком телесном бикини и попыталась выйти. Попятилась попой назад, вывинчиваясь из захвата кожаной спинки, даже спустила пятку, но у меня ничего не вышло. Потому что плечи оставались зажаты, а колено застряло под сидением.

      Вот черт! Тело никак не желало освобождаться, а я – замолкать.

      Даже и не подозревала за собой, что умею так вопить.

      – П-помогите! Я хочу выйти! Выпустите меня!

      Парень тоже выскочил из машины, не переставая ругаться. Я успела увидеть узкий просвет за водительским креслом, когда услышала на улице удивленный возглас:

      – Ой, Людочка, смотрите! Там в машине девушка голая! Может, нам в полицию позвонить?

      В полицию мне было никак нельзя! И я бы с удовольствием объяснила это неизвестным прохожим, если бы