Майя для сурового. Ульяна Романова

погрузилась в свои переживания.

      Потом приехал Вадик и долго измывался над нами обеими, делая прически и наводя макияж.

      И вот час икс настал, мы дружно сидели в гостиной, ожидая приезда новой родни. Мама стояла у окна, нервно теребя штору, папа медитировал над бокалом виски, а мы с Вадиком изучали документацию дядюшкиного рекламного агентства.

      – Едут! – всплеснула руками мама. – Майя, Вадим, убирайте документы. Леша, спрячь алкоголь, что о нас люди подумают?

      Папа только закатил глаза, но поднялся с места, поправил рубашку и, подойдя к маме, приобнял ее за талию.

      Во дворе послышался шум двигателя, открылись ворота, и во двор въехал внедорожник Руслана.

      – Вадик, как я выгляжу? – поинтересовалась я, поймав общую волну нервозности.

      – Птичка моя, ты всегда прекрасна, – успокоил меня друг, придирчиво оглядев с ног до головы.

      Входная дверь открылась, показался Рус, который галантно пропустил вперед двух женщин. За ними шел приятный мужчина в годах, а за ним…

      – Вадик, ты тоже это видишь? – притянув друга за локоть, ахнула я.

      – Святые ежики! – присвистнул Вадим, не отрывая взгляда от Богдана, который с самым невозмутимым видом оглядывался по сторонам.

      Выглядел паршивец просто потрясающе: высокий, жилистый. От насмешливого взгляда черных как ночь глаз коленки подгибались.

      – Может, сбежим, пока он нас не заметил? – повернулась я к Вадику.

      – Поздно, – лучший друг развернул меня, и мы встретились взглядами с Суворовым.

      – Здравствуй, Майя, – издевательски коверкая мое имя, прошипел Богдан.

      – Суворов, – с ненавистью выплюнула я. – Не могу сказать, что рада тебя видеть.

      – Это взаимно, Майя, – снисходительно улыбнулся он.

      В комнате повисла зловещая тишина, ибо родители-то наши были знакомы и довольно давно. В кабинете директора школы познакомились, да, когда за воинствующих чадушек краснеть ходили.

      – Вы знакомы? – удивленно поинтересовался Рус, оглядывая наше семейство по очереди, ибо мама с папой тоже были в легком шоке.

      – Знакомь, – первым пришел в себя папа.

      Он у нас в семье вообще самый стойкий, матушка годами его нервную систему тренировала.

      – Моя невеста Лина, – лучезарно улыбнувшись, братец притянул к себе хрупкую брюнетку, которая смущенно опустила глаза и нежно прижалась к плечу Руса. – Антон Сергеевич, Вероника Викторовна, Богдан, – по очереди называл новоприбывших Руслан, – моя мама Агата Марковна, папа Алексей Владимирович и Майя, моя младшая сестренка.

      Родители Богдана как-то подозрительно скривились, наверное, вспомнили ущерб, который я их сыночку нанесла когда-то. И материальный в том числе. Вещей я ему попортила…

      Я краем уха слушала имена, неотрывно глядя на Богдана. А перед мысленным взором стояла другая картина: его губы на моей шее, сильные руки на бедрах и приступ острого, ни с чем не сравнимого удовольствия. И мой позорный утренний