Майя для сурового. Ульяна Романова

свет в кухне и споро начал накрывать на стол. Достал оставшееся мясо, помыл и нарезал недавно поднятые с пола овощи, налил сок в высокий стакан и любезно придвинул его поближе ко мне.

      – Знаешь, что-то у меня аппетит пропал, – совершенно честно призналась я.

      – А у меня, наоборот, появился, – смотря мне прямо в глаза, сообщил Богдан.

      – Ты ешь, а я пойду, – повернулась к выходу, убеждая себя, что это не побег, а тактическое отступление.

      – Опять убегаешь, да, Мышка? – душевно поинтересовался Богдан, а у меня сердце екнуло.

      Неужели мой побег год назад настолько его задел?

      – Просто спать хочется. Мне, в отличие от тебя, завтра на работу, – задрав подбородок повыше, ответила я и, развернувшись, ускакала в свою комнату.

      Глава 12

      Утром проснулась в растрепанных чувствах. Ночное рандеву с Суворовым, чтоб ему перина кактусом поросла, не давало покоя до самого утра. Соблазнитель на мою многострадальную голову…

      Встала с постели и, прихватив с собой одежду, ушла в ванную на первом этаже абсолютно уверенная, что мой бодрящий вечерний душ Богдановских рук дело. И, зная его коварную натуру, лучше перестраховаться.

      Привела себя в порядок и отправилась в совершенно пустую кухню. Обычно Тася в это время уже что-то готовит, но, видимо, последствия вчерашних возлияний дали о себе знать. Философски пожав плечами, достала яйца и молоко, решив сделать себе омлет. Когда завтрак был практически готов, в кухню очень тихо зашел Богдан. Выглядел бодро и одет был не по-домашнему. Интересно, куда он собрался так рано?

      – Ммм, завтрак, – промурлыкал он. – Это мне? Приятно!

      – Конечно, тебе, – я улыбнулась так широко, что скулы свело.

      – Что добавила? Мышьяк, крысиный яд, стрихнинчик?

      – Специально для тебя раздобыла отборнейший цианистый калий, – ну просто светская беседа получилась.

      – Мое любимое, – довольно кивнул Богдан. – Ты бы газ выключила, а то весь яд пригорит, – посоветовал он.

      Резко развернувшись к плите, я сняла сковороду с огня, выключая конфорку. Достала с полки две тарелки и, разделив омлет на равные части, разложила по порциям.

      – Благодарю, – пропел Суворов, подходя ближе и забирая тарелку из моих рук, конечно, так, чтобы наши пальцы соприкоснулись.

      Я тут же отдернула руку и отвернулась, слыша за спиной довольное хмыканье.

      – Все-таки пригорело, – вынес он вердикт.

      – Не нравится – не ешь, – пробурчала я, включая кофемашину.

      – Как «не ешь»? Ты старалась, яд добывала. Кстати, соли мало.

      – Много соли есть вредно! – наставительно заметила я, садясь напротив.

      – Кому как, – пожал плечами мой собеседник, оглядывая кухню в поисках солонки.

      Нашел, посолил свою порцию и, довольно улыбаясь, с таким аппетитом стал уминать омлет, что у меня поневоле слюнки потекли.

      – Как дела на работе? – любезно осведомился Богдан, – как поживает твой нереально красивый соучредитель?

      – Превосходно.

      – Рад