Настоящее прошлое. Однажды в Америке. Роман Злотников

местным властям. Но зато я узнал, что именно на меня возлагается обязанность уплатить все, до копеечки, положенные налоги. Хорошей новостью было то, что я был совершенно не обязан делать это прямо сейчас. Крайний срок погашения всех недоимок по налогам – первый квартал следующего за отчетным года… Новым пунктом моей остановки был Бостон. Потому что мне нужно было найти человека, который в этом году окончил Гарвардскую школу бизнеса. Ибо на этот раз я точно знал, кто именно мне нужен.

      Сложно представить, сколько всякой ненужной в обычной жизни информации может скопиться в голове у писателя, работающего в том числе и в жанре альтернативной истории. Я помнил состав дымного пороха, как проходят малый и большой круги кровообращения, где расположен и когда был основан Албазинский острог, маршрут Алсиба, состав стали Гадфильда, дату принятия Навигационного акта, то, каким образом Ротшильды сумели обуть всю Британию путем перехвата сообщения о проигрыше Наполеона в битве при Ватерлоо, сотню-другую фамилий будущих знаменитых актеров, финансистов, бизнесменов, типа пока еще никому не известных Мэттью Макконахи, Марго Робби, Илона Маска, Билла Экмана, Джаннет Йеллен или Джека Ма, и еще очень-очень много всякого. Но все эти знания были крайне отрывочны и несистемны. Кусочек отсюда, кусочек оттуда… Типа тех же выигрышных номеров. Ведь, по большому счету, мне просто повезло, что та лотерея, в которую я выиграл, разыгрывалась и в Монтане. Вполне могло случиться, что эти номера относились к какой-нибудь другой лотерее, у которой в нашем бедном и, прямо скажем, захолустном штате представительства не имелось. Тогда бы это знание мне ничем бы не помогло… Но вот сработало. И я искренне надеялся, что и следующий оказавшийся в моей памяти «кусочек» так же удастся использовать себе на пользу. Ну, если я смогу отыскать того, кого хочу.

      – …Несмотря на то что Россия как государство имеет уже более чем тысячелетнюю историю, русский язык достаточно молод. По существу, он родился очень недавно. Всего чуть более полутора веков назад. То есть он даже моложе Америки. – Я сделал паузу и бросил взгляд на переполненную аудиторию. Во-от… Молодцы! Из большинства взглядов ушла та самая осоловелая остекленность и щенячий восторг и возникло осмысленное выражение. А кое у кого в направленных на меня взглядах даже появились зачатки удивления и как бы даже возмущения.

      – Вы можете спросить меня: как же так, государство имеет тысячелетнюю историю, а языку народа, его образовавшего, менее двухсот лет? Но я не зря вынес в название курса определение – «мировой». Дело в том, что тот язык, который существовал до начала тридцатых годов девятнадцатого века, не мог обозначаться этим понятием. Он не был мировым. Это был язык народа, отчаянно борющегося за свое существование. Если мы немного углубимся в историю и сопоставим факты, то увидим, что русские практически никогда не нападали первыми. Но всегда по полной отвечали на агрессию. Северная война, по итогам которой Швеция из Балтийской империи превратилась