На линии огня. Артуро Перес-Реверте

сюда с другого конца города вместе с женщинами и детьми. Они при оружии, но мчатся вразброд. Отвернувшись от легионеров, майор пропускает мимо себя мирных жителей и загораживает дорогу бегущим.

      – Далеко собрались?

      Солдаты – пятеро мавров и три европейца, – пребывая в полнейшей растерянности, мнутся, мычат невразумительно. Старший над ними – сержант – тычет пальцем куда-то себе за спину:

      – Красные по пятам идут.

      – Без тебя знаю, кто там идет. Я спрашиваю, вы куда направляетесь?

      Сержант не отвечает. У него небритое, осунувшееся от страха и смятения лицо. Индурайн поднимает пистолет, направляет ствол ему в грудь.

      – Кто шаг сделает, – произносит он очень отчетливо и очень твердо, – вы**у и высушу.

      Беглецы колеблются, не зная, послушаться ли или кинуться прочь. Конец их сомнениям кладут подчиненные майора, которые окружают их и вскидывают винтовки.

      – Это слишком уж, – говорит один из мавров, порываясь уйти.

      Без лишних слов майор сует сигарету в рот и освободившейся рукой отвешивает мавру хлесткую оплеуху, от которой у него едва не разматывается тюрбан. Мавр принимает ее покорно. Средство убеждения подействовало.

      – Родригес! – зовет майор.

      Человек с сержантскими нашивками на рукавах хмуро выходит вперед, поглаживая указательным пальцем скобу спускового крючка.

      – Я.

      – Внеси-ка этих в списки. За неповиновение – расстрел на месте.

      – Есть.

      Беглецы понуро повинуются. Майор поворачивается к Пардейро:

      – А у вас как с боевым духом?

      В вопросе звучит сомнение, заставляющее младшего лейтенанта оскорбленно заморгать:

      – Мы же легионеры, господин майор!

      То есть как же можно сомневаться в том, что боевой дух высок. Майор отвечает с усталой улыбкой:

      – Виноват.

      Со стороны восточного склона прокатывается грохот сильного взрыва, и все взгляды поверх крыш устремляются туда.

      – Вас мне сам бог послал, – говорит Индурайн. – Как зовут?

      – Пардейро.

      – Ну так вот, младший лейтенант Пардейро, как сами можете видеть – роты Монтеррейского батальона больше не существует, а XIV табор удирает в полном беспорядке.

      – Какие будут распоряжения?

      Майор на миг задумывается, оглядываясь по сторонам. Потом высасывает последний дымок из окурка, зажатого в окровавленных пальцах, и роняет его на землю.

      – Оседлайте главную улицу – это продолжение магистрали, идущей через весь город. Держите церковь у себя в тылу. Пулеметы есть?

      – Есть два «гочкиса» и девять тысяч патронов к ним и два автомата «бергманн».

      – Поставьте один пулеметик наверху, чтобы держать под огнем улицу и площадь. И – ни шагу назад.

      Пардейро с усилием глотает слюну, стараясь, чтобы это вышло незаметно. Майор не назвал крайний срок.

      – А сколько держаться, господин майор?

      – Полагаю, рано или поздно нам придут на помощь, – пожимает плечами тот.

      – Полагаете?

      В