Неродственные связи. Лина Манило

достаёт телефон и смотрит на экран удивлённо. А я беру кусок колбасы и, словно меня вообще не касается причина её замешательства, энергично жую. Дико голодному, мне отчаянно мало этих огрызков колбасной промышленности, но молодёжь, похоже, этой ночью питалась всё больше любовью, а остальное так, для антуража.

      Закинув в рот кусочек заветренного сыра, сквозь опущенные ресницы слежу за Алисой и жду какого угодно развития событий: возможно, прямо сейчас мне что-то прилетит в голову, либо буду послан далеко и надолго, или моё сообщение вовсе проигнорируют, оставив без ответа. Но Алиса просто кладёт обратно телефон в карман и, резко развернувшись ко всем спиной, выходит из комнаты.

      И это будто бы сигнал, и губы сами по себе расползаются в улыбке.

      – Только я вас умоляю, предохраняйтесь, – бросаю напоследок, прежде чем выскочить из комнаты вслед за Алисой.

      И это… волнительно, что ли? Алиса, сама того не ведая, разбудила во мне давно погребённые накопленным опытом и лёгкостью побед последних лет инстинкты охотника.

      Впереди хлопает входная дверь, я, застёгивая на ходу куртку, двигаюсь следом, и каждый шаг эхом в просторных комнатах. У меня есть немного времени, чтобы передумать. Вернуться к мысли, что Алиса – мать любимой девушки моего сына. Это ничего не усложнит между нами, но мне нравится думать о ней иначе.

      Пытаюсь убедить себя, что Алиса ведь самая обычная. Симпатичная? Да, и даже очень, но симпатичных женщин вокруг – пруд пруди. Откровенных красавиц тоже достаточно, но я за каким-то хреном иду, загипнотизированный, именно за ней, словно меня на суперклей посадили, пришпилили булавкой к бархатному полотну и стеклом накрыли.

      Остановившись за шаг до выхода – осталось только руку протянуть и толкнуть дверь – кручу телефон в руке. Хочу набрать какую-то глупость, отправить ей, удивить, может быть, но не нахожу нужных слов. В голове вакуум, а где-то под ложечкой сосёт и тревожится, замирает. Снова это дурацкое ощущение, которое навалилось на меня и всё никак не хочет отпускать. Стоит подумать об Алисе, вспомнить её голос, и всё, хоть вперёд ногами выноси.

      Значит, только вперёд, да?

      Вперёд. И пусть это обернётся самой большой катастрофой в наших жизнях, я не хочу думать о последствиях. В кои-то веки не хочу.

      Морозный ветер бьёт наотмашь, запирает дыхание в груди, лишает на мгновение способности нормально соображать. Впрочем, я её утратил, кажется, когда женщина в смешной полосатой шапке впервые сказала мне что-то, и голос её роскошный, неискажённый динамиками телефонов, оказался самым красивым, что я слышал. Чудеса, никогда на такое внимания не обращал, а тут будто бы молнией вонзилось прямо в темечко. Ну, или куда-то значительно ниже.

      В конце концов, я взрослый мужик, который давно уже не стесняется утренних поллюций и научился контролировать все плотские позывы. И пусть у меня временами так много работы, что нет времени даже поспать, я далеко не импотент и умею отличить позывы в туалет от желания провести… кхм… время с интересующей меня женщиной.

      Когда