Беседы с Буддой. Джоан Дункан Оливер

инструментах. Я была очарована какофонией звуков, извлекаемых из цимбал, в интересном сочетании с пронзительным звучанием духовых инструментов (как будто спятивших гобоев), и все это на фоне отбойной волны основного первозданного звука. В довершение всего монахи были одеты в средневековые бордовые одеяния, а на голове у них были остроконечные желтые головные уборы. Я почувствовала, что столкнулась с чем-то древним и мистическим, хотя очень мало понимала ритуальный смысл этого действа.

      Меня всегда привлекала «инаковость». Я была заинтригована тем, как буддийский монах или монахиня сидят часами в медитации. Поначалу меня занимал вопрос: зачем кому-то нужно это делать? Какое-то понимание смысла пришло позже.

      Я не была воспитана ни в какой определенной религии или иной духовной традиции, и я считаю, что в каком-то смысле это было преимуществом. Мне ничто не мешало изучать различные возможности, потому что меня не слишком стеснял тяжелый груз страхов и чувства вины, внушаемых религиозными догматами, который так обременяет многих людей.

      Мне нравилась восточная литература. Я набрела на стихи китайского поэта Лао-цзы в магазине метафизической литературы. Я изучала тексты философии дзен-буддизма – коаны и хокку. Мне хотелось знать, смогу ли я как-нибудь найти «смысл жизни» с помощью тех сочетаний слов, которые лежали передо мной, четкие и лаконичные, но совершенно непонятные.

      Я много лет выбираю для чтения литературу от таких великих буддистов, как его святейшество далай-лама Чогьям Трунгпа Ринпоче, а также Пема Чодрон и многие другие. Мне нравится думать, что я открыта любой мудрости, не важно, где я ее нахожу, а не привязываю себя к какой-нибудь определенной группе или секте, хотя с некоторыми я все-таки познакомилась довольно близко. Я с опаской отношусь к культу личности, который окружает многих учителей и гуру; с другой стороны, признаю, что для многих важнейшую роль играет именно харизматичный учитель.

      Мы все стремимся создать мир любви, но тот мир временного и непредсказуемого существования, который мы сами зачастую порождаем вместо этого, находится в состоянии постоянного страха. Не важно, куда и как мы направляем нашу энергию, мы не можем избежать того или иного вида страдания. Наши желания не приносят удовлетворения, даже когда они исполняются. Буддизм может предложить способы справиться со всем этим, и главные из них – сочувствие и сострадание.

      Когда у нас все плохо и мы не можем с этим примириться, буддийская философия может оказать воодушевляющее действие – простым напоминанием, что нужно подышать, успокоиться и по возможности сосредоточиться. Как говорит Пема Чодрон, буддизм предлагает нам возможность научиться тому, как быть спокойным и довольным, зная при этом о своей незащищенности.

      Введение

      Мы знаем его как Будду, «Пробужденного», одного из величайших духовных лидеров в мире. Он был не богом, а обычным смертным по имени Сиддхартха Гаутама, родившимся 2500 лет назад на севере Индии. Его доброта и человечность говорят с нами сегодня. Он страдал так же, как мы, но сам нашел ключ к освобождению от пут желаний, ненависти и неведения. Мы, люди западного мира, живем в относительном процветании, поэтому можем отождествить себя с человеком, который имел все – любовь, успех, деньги, талант, привилегии, – но отверг это, чтобы пуститься на поиски чего-то более глубокого и надежного.

      Как ему это удалось? Чему он научился? Если бы Будда был сейчас с нами, каким образом мы смогли бы объяснить те истины, которые он обнаружил? Прочтите эти страницы, и на целый час или больше мудрость Будды пребудет с вами, чтобы вы могли задать ему вопросы.

      Будда

      (563–483 до н. э.)

      Краткий очерк жизни

      Земля дрожит. Львы и тигры, змеи и скорпионы становятся ручными. Больные выздоравливают. Люди щедро одаривают друг друга добротой. Все эти чудеса возвещают удивительное событие – родился Сиддхартха Гаутама, который станет духовным учителем под именем Будды.

      Согласно легенде, Махамайя, мать Сиддхартхы, была предупреждена о том, что родит махапурушу, великого человека. Во сне небесные духи перенесли ее на плато высоко в Гималаях, где величественный белый слон вошел в ее чрево через правый бок, пронзив его бивнем. Этот сон, истолкованный учеными брахманами, подготовил ее к рождению героя.

      Ребенок появился на свет не в Капилавасту, где Махамайя жила со своим мужем Шуддходаной, правителем страны шакьев, а в роще Лумбини. Выбрав самое благородное дерево, Махамайя схватилась за ветку для опоры и безболезненно родила стоя. Говорят, что новорожденный поднялся на ножки, сделал семь шагов и, взглянув на четыре стороны, закричал: «Я рожден для духовного просвещения мира». Выполнив свою священную миссию, через неделю Махамайя умерла. Заботу о ребенке взяла на себя ее сестра Махапраджапати, вторая жена Шуддходаны.

      Весть о рождении мальчика быстро разнеслась повсюду. Провидец Асита осмотрел ребенка и увидел тридцать два благоприятных знака великого человека, и среди них – отпечатки колеса на подошвах ног. «Он не имеет себе равных», – сказал Асита. А затем со слезами на глазах произнес пророчество: