Счастлива по умолчанию. Янина Логвин

тч. Но когда решение принято, выбирать не приходится – либо я решусь сегодня, либо никогда. Потому как бывают в жизни каждого человека такие моменты, когда остается положиться на звезды. А звезды в этот предновогодний день захотели, чтобы я наконец-то осознала очевидное – страница моих пятилетних отношений с Жориком перевернута навсегда!

      Папа, приняв позу штангиста перед ответственным жимом, то и дело отрывал от дивана опорную точку и следил за игрой хоккеистов, а мама читала любовный роман. И судя по тому как покраснел ее кончик носа, на который уже успели сползти очки – любовь в романе была жуть до чего любовная. Страшной силы настоящая! А не то, что у меня!

      Вон, на обложке дикарь благородный скачет на коне. И, конечно же, с оголенным торсом и развевающейся гривой волос – похлеще, чем у его скакуна! Да на такую гриву полкошелька средств извести надо! Без регулярного посещения парикмахера и диетолога не обойтись, а ему хоть бы хны – скачет себе по прерии, ни разу не в пыли. И я уже молчу про скульптурный торс и депиляцию. Эх, вот только в книгах такие и бывают!

      Мама перевернула страницу и мечтательно улыбнулась – ну, еще бы! Папа поскреб лысину и привстал. Снова сел. Нецензурно чертыхнулся. Только Лайза – немецкая овчарка и домашняя любимица, подняла голову и удивленно повернула морду в мою сторону – мол, ты чего бузишь, Наташка?

      Вот так всегда. Ну почему собаки гораздо лучше чувствуют людей?

      Я кашлянула и солидно погремела чемоданом.

      – Эй, родители! – окликнула не без обиды. – Я вообще-то от вас ухожу! А вы сидите себе, как будто так и надо!

      – А что, не надо? – откликнулся папа – он у меня еще тот шутник. – Давай, доча, в добрый путь! – махнул рукой, продолжая следить за хоккеистами, как кот за расшалившимися мышами. – Как уйдешь, так и придешь! Мы тебе всегда рады! Только пивка на обратном пути захвати, – папа с опаской покосился на маму и осторожно мне подмигнул, – безалкогольного!

      Вообще-то уходила я из дома не первый раз, но вот чтобы так серьезно – никогда!

      – Наташа, чего случилось-то? – мама наконец-то отложила книгу в сторону и поправила на носу очки. – На работе что стряслось? Или вновь со своим стоматологом решила сойтись? Ты же Георгия бросила? – нахмурила она лоб. – Или уже нет? Что-то я с вами совсем запуталась!

      Мама Жорика не любила. Нет, не так. Мама моего бывшего парня терпеть не могла! Но не любила она его не потому, что сама вредная, а потому что он пять лет голову ее дочери морочил, в большой любви клялся, с чемоданчиком в комнату въезжал и выезжал, а сделать предложение руки и сердца так и не собрался.

      – Нет, мама, с Жорой мы расстались окончательно! – подтвердила решительно. – Слеза Крокодиловна победила, будь она неладна! А еще, кажется, у него другая девушка есть.

      Последнее предложение я произнесла тише, но мама все равно выпустила книгу из рук и изумленно ахнула. Дикарь на всем скаку шмякнулся носом об пол – так ему и надо!

      – У кого другая?! – спросила она, открыв рот. От изумления у нее даже дыхания не хватило: – У этого хорька плешивого?

      Папа тут же погладил лысину и возмутился, отреагировав по принципу «слышу звон, да не знаю, где он».

      – Но-но, попрошу без оскорблений! Чего это я хорёк?

      – Да сиди ты, Феякин! – отмахнулась мама. – Не о тебе речь! Я о Георгии говорю!

      – А-а, – с пониманием кивнул папа, возвращаясь к хоккею. – Если о Георгии, то правильно! – он вновь приподнял над диваном пятую точку, следя за шайбой, которая стремительно неслась к воротам соперников. – Гнать его надо в шею, я Наташке давно твержу! Вон, наш Вовка, тот сразу на Ольге женился и детей настрогал, за нос не водил! А этот одно ноет – мама против, мама не перенесет… Тьху! Да разве ж это мужик?! Сопля! Да будь на месте Наташки Володька, он бы давно этого горе-ухажера с лестницы спустил!

      Ну вот, опять двадцать пять. Снова папа за свое.

      Есть у меня старший брат Вовка – гордость семьи, работает на севере. Вот он – идеальный сын и всему пример. И спортсмен, и учился хорошо, и университет окончил с красным дипломом инженера-энергетика, не то что я – выучилась в колледже на парикмахера, и вполне себе счастлива.

      Уже семь лет прошло со времени окончания школы, а папа только года два, как успокоился. До этого все удивлялся: ну что, мол, Наташка, у тебя за профессия такая? Вот мать – старший экономист, он – опытный кинолог, а я так – не пойми кто. Нет, папа меня, конечно, уважает и очень любит, но считает, что все мои личные неудачи – от простоты жизненных запросов. Мол, слишком малым я довольствуюсь. И будь его дочь гордым инженером с амбициями, как брат, я бы мигом отправила Жорика на Луну!

      Спорить с папой сложно. Во-первых, он настолько самостоятельный мужчина, что даже голову сам себе бреет еще со времени службы в армии – какие уж тут парикмахеры! А во-вторых, с ним даже кобели бойцовских пород не спорят – уважают.

      Помню, было мне лет восемь, когда однажды папа привел в дом американского бандога Тима – не пес, махина! Мы с Вовкой три дня визжали от восторга. Сильный был пес, как танк, и с таким же норовом. С хозяином своим не ужился