Соседка сверху. Мистер Взахлёб

глазами и акцентом вертелся в её мыслях.

      Что это вообще было? Славянский? Немецкий? Чуваку нужно было расслабиться, что бы это ни было.

      Ника была полна новостей, пока они ехали остаток пути до своего многоквартирного дома.

      Она заполнила машину рассказами о приключениях в детском саду, позволяя Ивонне обходиться минимальными кивками и признаниями.

      На ужин Ивонна разогрела суп, приготовленный накануне вечером, и поставила в духовку купленные в магазине бисквиты.

      Пока она это делала, Ника продолжала рассказывать о своём дне, жестикулируя и разыгрывая роли товарищей по детскому саду.

      – А потом, потом стул упал, вот так! – Ника забралась на один из шатких кухонных стульев и начала опрокидывать его набок, пиная маленькими ножками.

      Какое-то время Ивонна продолжала наблюдать за ней с забавной улыбкой. Затем она увидела, к чему ведёт история, и поняла, какой грандиозный крах собирается устроить Ника.

      ––

      – Нет, Ника! – Ивонна прыгнула вперёд и поймала стул, прежде чем её дочь успела опрокинуть его до конца.

      Девочка надулась и сползла на пол.

      – Ма-ам! Это часть моей истории.

      Ивонна вздохнула, поправляя стул.

      – Ну, ты можешь закончить рассказ, не показывая мне опрокидывание стула.

      Её дочь выглядела так, будто собиралась протестовать, но, как и все трёхлетние дети, она пошла дальше без оглядки.

      – Итак, он упал, и мисс Рейнхолдт сказала, что мы не можем этого делать, а потом Стейси сказала, что это глупо, а потом! Ты знаешь, что сказала мисс Рейнхолдт?

      Ника бегала из одного конца квартиры в другой, её маленькие ножки шлёпали по полу, казалось, с большей силой, чем обычно.

      Ивонна сокрушалась, наблюдая за дочерью, и снова и снова воспроизводила в памяти разговор с Ханой.

      – …я могу только представить, сколько шума…

      Проблема заключалась в том, что теперь, с тех пор как мистер Чужеземец снизу столкнулся с ней, Ивонна вполне могла себе это представить.

      Ника была энергичной трёхлетней девочкой, почти четырёхлетней, но, возможно, Ивонне уже давно пора было установить некоторые границы.

      – Ника, притормози, милая, – Ивонна схватила дочь, когда та собиралась сделать ещё один круг. Изо рта всё летел рассказ о детском саде. – Ты можешь перестать топать ногами, пожалуйста?

      Ника скорчила гримасу.

      – Это было не топанье, мама. Вот это топанье, – и она начала демонстрировать.

      Ивонна снова схватила дочь, подавляя смех.

      – Ника, пожалуйста. Пойдём посидим и посмотрим мультики, пока ужин не приготовится.

      – Ура! – Ника закричала во всю мощь своих лёгких и бросилась на диван, отчего он ударился о стену.

      «Господи. Я не могу выиграть», – потирая голову, Ивонна взяла пульт и включила телевизор, выбрав для дочери что-нибудь мультипликационное.

      Что-то, что, возможно, заставит Нику замолчать на некоторое время. В течение следующего часа она беспокоилась, что услышит стук в дверь, сигнализирующий