Львица и змей. Ольга Ильинична Зернова

их позаботиться обо мне. Не причинять боли, не сковывать, кормить, поить – ничего. Я утратила на это право. Теперь мою дальнейшую судьбу решит он.

      С другой стороны тоже произносят какие-то слова, но я не слушаю. Тоже какое-то сухое приветствие, сухие бессмысленные слова. К чему их говорить? Они нужны для другого случая. Для связи по обоюдному согласию.

      Наконец, все замолкают. Тот, что поймал меня, выходит вперед в центр зала. Взгляды обращаются на меня. Я должна проявить покорность. Показать готовность следовать за ним. Иначе ему придется заставить меня.

      Отвратительно.

      Смотрю в пол и иду вперед, пока взгляд не натыкается на его ладони. Он протягивает мне руки, будто мы друзья. Все смотрят на нас. Как же неловко. Касаюсь его кожи пальцами и поднимаю взгляд.

      – Ты очень красивая, – шепчет змей, мягко сжимая мои руки.

      Хмурюсь от его слов. Конечно, я красивая. Меня приодели специально для тебя, чтобы понравиться тебе, чтобы ты не ранил меня. Он наклоняется ближе, чтобы облегчить мне задачу, его запах напоминает воду, в которой змеюка меня искупала.

      Морщусь, но ничего не поделать, все смотрят на меня. Ждут. В целом, ничего сверхъестественного не требуется, но прикасаться к нему…

      Опускаю взгляд на свои руки. От его пальцев по телу расходятся волны тепла. Реакция на партнера. Она должна радовать, а не раздражать. Я сама загнала себя в ловушку, винить его бессмысленно. Но я никак не могу прекратить.

      Поднимаю голову и на короткий миг касаюсь его губ. Не хватало еще больше прилюдных унижений. Краем глаза смотрю на родителей, которые коротко прощаются с присутствующими и уходят. Вот и все. Финал. Занавес.

      Глава 7.

      – Ты вернулась быстрее, чем я предполагал, но все же… думаю, у меня было немного больше времени на подготовку, – змей продолжает говорить.

      Мы поднимаемся по лестнице, а я пытаюсь оценить размер особняка их клана. Очевидно, здесь живут сразу несколько семей, а значит, места должно быть достаточно.

      – Вижу, голос так и не проснулся, – заводит он меня в покои. – Ничего страшного, твое молчание мне не мешает.

      Смешно. Как будто меня заботит твое благополучие. Впрочем, это означает, что он не планирует заставлять меня говорить. Кажется, с охоты я так и не проронила ни слова. Это вдруг начало казаться столь бессмысленным. К чему мне речь, если права голоса я больше не имею?

      – Подарок на первую совместную ночь, – подносит он кулак к моему лицу.

      Его пальцы медленно раскрываются, и я вижу сотни маленьких змей, связывающихся в плотный комок. Они стискиваются и заключаются в полупрозрачную голубую шестигранную призму. Подарок? Скорее, еще одна цепь на моей шее.

      – Вижу, по вкусу он тебе не пришелся, но не беспокойся… – рывком дергает он мое плечо, разворачивая к огромному зеркалу, приставленному к стене. – Я приготовил и другие подарки.

      По моей шее поползли мерзкие тонкие золотые змеи, закрепляя призму на груди. Он действительно думает, что я собираюсь оказывать сопротивление? Еще больше позориться