Зови меня Шинигами. Виктория Эл

бы не грохнуться в обморок. Вот уж совсем не ко времени.

      – Надо уходить быстрее, – разумно заметил Ши.

      – Да. Я сейчас, – Кира забрала у него полоски ткани.

      – Сначала выше перевяжи. Затяни потуже. Чтоб кровь остановить. А потом уже и рану, – Ши инструктировал спокойно и бесстрастно, как будто проводил занятие по оказанию первой помощи, а Кира тренировалась на манекене.

      У неё руки тряслись и сердце бешено стучало.

      – В больницу надо.

      А он даже не морщился.

      – Тебе?

      – Тебе.

      – Не надо, – отрезал твёрдо и, как только Кира закончила с повязками, скомандовал: – Пойдём! – хотя и поинтересовался сразу: – Можешь идти?

      – Могу.

      Но быстро и уверенно вряд ли получится.

      Ши это понял. Обхватил здоровой рукой.

      – Держись за шею.

      – Ага.

      Кое-как доковыляли до гостиницы. Пешком пришлось, ловить машину даже не пробовали. Посреди ночи мало ездят. Да и кто решится, остановится, разглядев, в каком они виде. Вот и портье перепугалась.

      Как специально сегодня дежурила девушка. Она сразу ухватилась за телефон, помянув не только «Скорую помощь», но и полицию и чуть ли не пожарных. Еле уговорили её не вмешиваться.

      Дотащились до номера. Ши сразу подвёл Киру к кровати, та рухнула, уткнулась лицом в прохладную наволочку.

      Сил нет даже дойти до ванной и умыться, и совсем не хочется видеть в зеркале своё разбитую физиономию. Кира и так прекрасно чувствует: глаз заплыл, губы распухли.

      Ши уселся прямо на пол, в углу, привалился к стене, запрокинул голову.

      Ему бы тоже отлежаться. Но кровать одна: стандартная, односпальная, узкая.

      – А, может, всё-таки тебе в больницу? Зря ты от «Скорой» отказался. Хотя бы рану обработали и зашили. Может…

      Перебил, не захотел больше слушать.

      – Успокойся, а! У меня регенерация ускоренная, и чувствительность к боли снижена. Подумай лучше о себе.

      Ну и чёрт с ним! А думать не хочется, ни о себе, ни о чём. И от подушки уже не оторваться. Скорей бы провалиться в сон. Забыть о случившемся, хотя бы на время.

      Всё. Спать. Только спать.

      ***

      Глаза не открывались. Один так точно отказывался напрочь, хотя опухоль отчасти спала. И, вообще, Кира чувствовала себя исторической руиной, разваливающейся и рассыпающейся, уже смирившейся с намеченным в ближайшие дни сносом. Но, главное, не впускать в мысли воспоминания о прошедшей ночи, думать о чём-то отвлечённом и сиюминутном.

      На белой наволочке ярко выделялись тёмно-красные пятна.

      Надо всё-таки сходить умыться. Хорошо бы посидеть в наполненной тёплой водой ванне. Но её здесь нет. Только отгороженные занавеской душ, и тот, видимо, занят. Потому что вода шумит.

      Значит, можно лежать дальше. Но, словно нарочно, шум воды затих, и Кира разочарованно вздохнула, уселась на кровати.

      Ши вышел из ванной. Только в брюках, да ещё на плече болтаются какие-то ремни.

      Стоит, неторопливо вытирает волосы полотенцем, лица совсем не видно. Зато…

      Кира