Любовь не предусмотрена договором. Ирина Снегирева

смывал с себя следы борьбы с братом.  Сейчас слова, сказанные лассом Алваром, не казались обидными или какими-то грубыми. Оборотни тяжёлый народ, а эти так и вовсе способны выходить из себя по любому поводу и без него. А я ещё пыльной дорожкой на морду… Кошмар!

      Взглянула на встроенный шкаф и поняла, что сейчас будет явление Дарема номер два. Одежда здесь, а значит, он снова будет демонстрировать…кубики.  Мне остаётся всего лишь быть стойкой и делать своё дело.

      Недолго думая, я поднялась и направилась в гостиную, где теперь будет спать глава клана. Уселась на диван, щёлкнула пультом. Нашла канал с новостями и попыталась вникнуть в местные события. Презентации, выступление артистов, политиков, какой-то митинг в загородном парке. Я переключила на шоу домохозяек и уставилась в экран, пытаясь понять, что это такое они готовят. Сосредоточиться не успела. Из ванной комнаты решительным шагом вышел снежный барс. Я с облегчением и вместе с тем с лёгким разочарованием отметила махровый халат, прикрывающий стратегически важные места оборотня.  А потом подумала, что так действительно лучше.

      – Рассказывай,– без предисловий произнёс оборотень и уселся на второй диванчик. От пристального взгляда, которым меня изучал Дарем, стало немного не по себе. – Всё, что заметила и не заметила тоже.

      Мой рассказ уложился в короткие десять минут, после которых снежный барс какое-то время молчал. Он продолжил меня рассматривать, и от этого цепкого взгляда хотелось куда-нибудь спрятаться.

      – О чём ты разговаривала в саду?– неожиданно поинтересовался оборотень.

      – С Этаном?

      – С ним,– подтвердил Дарем. Мне показалось, что в глубине карих глаз мелькнуло недовольство.

      – О цветах. А ещё он упомянул о каких-то смотринах. Кого смотрим? – тут же поинтересовалась я, внимательно наблюдая за нанимателем. Физиономист из меня никакой. Лицо мужчины осталось непроницательным, словно сказанное меня то ли не касалось, то ли и вовсе имело совершенно иное значение.

      – Вика, это не входит в наш договор. Что ещё интересного ты заметила кроме цветов. – Непробиваемый оборотень соизволил съязвить, но это не расстроило меня. Хоть какая-то нормальная реакция.

      – А больше ничего. Про Росси я вам писала…

      – Тебе. Не вам, а тебе,– прервал меня барс.– Да, ты оказалась права. Это не простые часы, а камера.

      – Она хотела выложить скандал с Амелией в сеть?

      – Возможно,– не стал вдаваться в подробности изменённый. Он поднялся, прошёл по гостиной, заслоняя собой весь экран. Затем подошёл к окну, из которого был виден не только сад, но и кусочек пирса.– Это всё?

      – А мало? – манера общения Дарема меня начала раздражать. Да, я нелюбопытная в таких делах. Меньше знаешь, дольше проживёшь. Но мог быть и повежливее.

      – Вика,– изменённый неожиданно обернулся.

      А я снова обратила внимание на глаза мужчины. Да, лицо казалось спокойным и даже скучающим. Но глаза… Что-то было в них особенное.

      – Я увеличу твоё вознаграждение при одном условии.

      Дарем