Моя панацея. Лина Манило

ну. Ты же хотела.

      В трубке, которую я так крепко прижимаю к уху и щеке, что болит скула, а кожу печёт – тишина.

      “Вызываемый абонент недоступен или находится вне зоны действия сети”.

      – Ну, и где же наш Павлик? – голос, подобный лезвию бритвы, ранит.

      – Это что-то с сетью, он обязательно ответит! – меня лихорадит, а в ушах звенит хохот незнакомца.

      Он резко отталкивает меня к стене. Высокий, злой. Потерявший терпение.

      – Хватит, девочка. Хватит строить из себя идиотку.

      Его пальцы на моей шее сжимаются всё сильнее. Молочу руками по его предплечьям, плечам, пытаюсь вдохнуть полной грудью, но от страха лёгкие сжимаются до боли.

      – Твой Павлик, похоже, решил сбежать. Я найду его, это дело времени. Нескольких часов. Но ты… неплохая компенсация за моральный ущерб. Хорошенькая…

      Он касается моей щеки, я отворачиваюсь, содрогаюсь, и незнакомец тихо смеётся.

      – Поехали!

      Он наклоняется ниже, щекочет тёплым дыханием кожу на щеке. Его губы возле моего уха, задевают изгиб раковины, спускаются к мочке.

      Словно ядовитый паук, плетёт вокруг меня паутину, наслаждается агонией попавшей в сети бабочки.

      – Я вхожу в любую дверь, прихожу без приглашения. И всегда беру то, что мне нужно. Сейчас мне нужны ты.

      Отпускает меня резко. Пытаюсь отдышаться, хватаю ртом воздух, моргаю, а слёзы закипают на веках. Злые. Отчаянные. В голове помутнение, и страх сковывает.

      Никогда такого не чувствовала.

      А ещё беспомощность, опутывающая невидимыми верёвками по рукам и ногам.

      – Я никуда с вами не поеду! – хриплю и снова набираю номер мужа, но в ответ всё тот же безразличный механический голос.

      – Ты до сих пор не поняла, что я не шутить сюда пришёл? Павлика благодари, его косяк.

      Он резко вырывает из моей руки телефон. Так быстро, что и пискнуть не успеваю. Смотрит мне в глаза, а следом раздаётся хруст. Оглушительный в наступившей тишине.

      Экран телефона под длинными ухоженными пальцами покрывается сеткой трещин и тухнет. Мобильный падает на пол и его корпус разлетается на мелкие осколки под ботинком незнакомца.

      – Уяснила? – абсолютно серьёзно, отбрасывает носком щепки, оставшиеся от ещё работающего несколько мгновений назад мобильного. – Так что в твоих интересах не выделываться.

      Всхлипываю, вжимаюсь в стену до болезненной судороги, бегущей вниз по позвоночнику. Хочу закричать, позвать на помощь. Действительно хочу, но получается лишь жалобно пискнуть.

      – Зачем вам я? – всё, на что хватает моей выдержки.

      Я очень слабая. Прекрасно понимаю: с таким бугаём мне не справиться. Павлик пропал, и я боюсь допустить мысль, что он меня бросил. Оставил одну, наедине с этим чудовищем. На растерзание.

      Это невозможно, мой Павлик не такой. Он меня любит.

      – Зачем? – повторяю, требую, словно ответ что-то изменит. Я в ловушке, и она уже давно захлопнулась, просто мне не хочется это признавать.

      Но в ответ тишина. Незнакомец снова близко, а я так растеряна, разбита на части