Тридцать ударов плетью. Риша Старлайт

лет, но это все будет после.

      А пока, сразу после того как он меня отпустил, я упала на дорогие, расшитые золотыми нитями шелковые простыни, прямо в лужицу собственной девственной крови и беззвучно зарыдала, глуша всхлипы подушкой. А муж… он просто вышел, не говоря ни слова. Будто резиновой куклой воспользовался, а не живой девушкой, собственной женой. Ни единого ободряющего, ласкового или утешающего слова. Ни-че-го. Я ведь для него резина. А с резиной, как правило, не ведут диалогов…

      Муж вернулся под утро. Я к тому времени кое-как уснула, но ему было плевать на это. Сонной мне, он подогнул ноги к животу, чтобы ему было сподручнее, и снова резко вошел в меня. Десять фрикций и его семя оросило все внутри меня. О да! Его «любовь» ко мне редко когда длилась больше.

      А я растерялась… другая бы в моем положении поставила бы его на место. Сказала бы ему, мол подожди мой дорогой муженёк, пусть у меня там подживет хоть немного, но я молчала. Наверно потому что интуитивно знала, что плевать ему на мои слова. А потому, сцепив зубы терпела небольшую возню, и противное кряканье, когда он достигал оргазма.

      Ни о какой учебе теперь речи не шло. Азамат запретил мне посещать университет. Посадил дома. В золотую клетку, где у меня было все, о чем я, простой нищей девчонкой, могла только мечтать. У меня было многое. Все, кроме свободы. Был личный водитель и новенький джип последней модели. Азамат сжег мое водительское удостоверение в камине нашего загородного дома, коротко пояснив свои действия строчкой афоризма:

      – Женщина за рулем, что обезьяна с гранатой.

      На самом деле, он просто не хотел отпускать меня одну ездить по городу. Только с его собственным соглядатаем, ходившим за мной попятам.

      Он даже моих подруг разогнал всех. Запретил видеться с ними, общаться по телефону и соц-сетям. Они не понимали, в какой заднице я теперь нахожусь, и обиделись на меня одна за другой.

      Муж выдал мне карточку с практически неограниченными финансовыми возможностями. Но сообщение о любой покупке, даже о банальной выпитой чашке кофе в кафе торгового центра приходило лично ему. Я не покупала ничего недозволенного, а потому водитель просто отчитывался, где именно меня носило сегодня, и то, что он был в этот момент рядом.

      Я думала, что своим примерным поведением постепенно усыплю бдительность Азамата и смогу сбежать. Ага. Как же! Какой же глупой и наивной я тогда была…

      ***

      – Подъем! Быстро! – стучит по клетке Бычара.

      Неужели я уснула и проспала всю ночь? Хотя возможно, ночь продолжается, ведь в узком окошке под потолком хмуро и темно.

      – Вот, переоденься, приведи себя в порядок. Сегодня ты начинаешь работать!

      Он открывает клетку и кидает мне комплект спецодежды рабынь. Светлую футболку и легкие брюки. Форма, почти как у медсестер в больницах.

      – Поторопись! Ашотджан приказал начинать тебе со второго этажа. Элла заболела. Поэтому твой курорт заканчивается!

      Элла, хорошенькая темноволосая девушка с черными глазами. Избили ее наверно, потому что рабыни