Ужасы и кошмары. Альбина Нури

в квартиру Ирины Владимировны, и этот контраст бросался в глаза.

      Не успев сообразить, что делает, Костя толкнул дверь. Та оказалась не заперта. Он шагнул в прихожую. Света зажигать не стал, снова воспользовался телефонным фонариком.

      В квартире пахло запустением и сыростью. В тесной прихожей на вешалке висело тяжелое пальто с рыжим воротником. Маленькая тесная кухня, комната побольше, почти лишенная мебели, за исключением шкафа и круглого стола со стульями.

      Костя заглянул в спальню и увидел кровать. Вернее, железную сетку. Ни белья, ни матраца. Если ему еще требовалось доказательство, что квартира пуста, то вот оно.

      Но кто тут ходил? Кто кашлял и…

      И тут за спиной Кости раздалось то самое поскрипывание, которое он иногда слышал ночами. Он как-то сразу, вмиг сообразил, что могло издавать такой звук, а сообразив, покрылся холодным потом.

      «Это бывает только в фильмах ужасов!» – подумал Костя.

      Обернуться было страшно, но стоять, когда за спиной творится что-то ужасное, еще хуже. Костя медленно повернул голову на звук. Так и есть: в углу стояло старое кресло-качалка.

      «Скрип-скрип», – кряхтело оно, раскачиваясь.

      На долю секунды Косте показалось, что он видит сидящего в кресле человека – седого мужчину в очках и толстом свитере. Потом силуэт пропал, осталось лишь кресло, которое качалось само по себе…

      Костя прижал ладони ко рту, чтобы сдержать рвущийся наружу вопль, и бросился прочь из жуткого места.

      «Мне кажется, в твоей квартире обитает привидение. Всю ночь то скрипы, то вздохи, то шаги», – сказала Катя, и теперь Костя сам так думал. Но призраки, видно, обитали не только в его жилище, но и во всем доме, в каждой из брошенных квартир!

      Парень выскочил на лестничную клетку и нос к носу столкнулся с Ириной Владимировной.

      – В доме никто, кроме нас, не живет? – от неожиданности выпалил Костя.

      Соседка поджала губы и ответила:

      – Конечно, нет. И хорошо! Жили мерзкие, грубые люди, а теперь умерли!

      Лампочка в подъезде была тусклая, свет еле пробивался сквозь грязное стекло. В неверном, слабом освещении лицо старухи показалось Косте неприятным, зловещим. Восковая кожа, глубоко запавшие глаза; крючковатый нос выпятился, а губы словно бы стали тоньше. Теперь перед ним была не милая бабушка, а настоящая злая колдунья.

      «Проклятый дом… Ведьма!» – пришли на ум слова почтальонши.

      Снова не сумев как следует все обдумать, Костя произнес:

      – Это вы всех извели? Всех своих соседей? Они вам мешали чем-то, и тогда вы…

      Тут ему вспомнились давешний пирог и то выражение, с которым старуха утром поглядела на Костю. Он понял, что было в том взгляде! Удивление, вот что!

      Костя воскликнул:

      – Вы и меня хотели убить! Что было в том пироге?

      – Так я и знала, что ты его не ел! – прокаркала старуха.

      – Я тарелку уронил. А вы удивились, что я жив!

      – Туда вам всем и дорога! – Соседка