От начала до конца истории. Сборник статей. Александр Болдачев

популяции программных особей» или «движущей силой или причиной этих состояний является перебор вариантов их поведения». Технические специалисты (в отличие от биологов) прекрасно отдают себе отчет, что моделируемый перебор и отбор является не более чем оптимизационным методом решения задач и что само решение не есть результат отбора, а определяется именно самой задачей, то есть начальными условиями и установкой критериев оптимизации. Хотя, наверное, при каждом запуске на компьютере программы эволюции виртуальной популяции у исследователей теплилась надежда, что вот-вот сейчас на мониторе появится нечто новое, необычное – то, что биологи назвали бы результатом творческого действия отбора… Но увы – происходит то, что и должно произойти: решение задачи оптимизации, выделение из множества возможных вариантов тех, которые наиболее соответствуют установленным критериям отбора. И эти исследования безусловно научно значимы, но соотносятся с теорией эволюции, как аэродинамика самолета с навигацией полетов.

      Эволюционная эпистемология

      или психология творчества

      «Традиционная эпистемология исследует знание или мышление в субъективном смысле, то есть в духе обычного употребления слов „я знаю“ или „я мыслю“. По-моему, это приводит людей, занимающихся эпистемологией, к несообразностям: стремясь исследовать научное знание, они фактически исследуют нечто такое, что не имеет отношения к научному знанию, ибо научное знание не есть просто знание в смысле обычного использования слов „я знаю“. В то время как знание в смысле „я знаю“ принадлежит к тому, что я называю „вторым миром“, миром субъектов, научное знание принадлежит к третьему миру, к миру объективных теорий, объективных проблем и объективных рассуждений.» (Поппер 1983a: 441)

      Согласитесь, подобные претензии к традиционной эпистемологии странно слышать от Карла Поппера – одного из основателей самого субъективного варианта эпистемологии – эволюционной.

      Центральным моментом эволюционной эпистемологии стал банальный тезис, что в науке теории появляются и сменяют друг под влиянием критики и самокритики. Послушаем Поппера: «эволюция научного знания представляет собой в основном эволюцию в направлении построения все лучших и лучших теорий. Это – дарвинистский процесс. Теории становятся лучше приспособленными благодаря естественному отбору» (Поппер 2000a: 57). А об анализе того, что эволюция познания есть историческая последовательность интеллектуальных новаций, научных идей, являющихся одновременно движущей силой становления и критерием отбора гипотез и теорий, даже не упоминается. Эволюционная эпистемология интересуется не тем, почему конкретные проблемы научного познания возникли в конкретный исторический период, а тем, как к ним адаптируется текущая научная деятельность.

      По сути, эволюционная эпистемология, сосредоточив свое внимание