Иосиф Сталин в личинах и масках человека, вождя, ученого. Б. С. Илизаров

возможного отравления Сталина. На вакантные роли отравителей обычно выдвигают две фигуры: Берию (его людей в охране Сталина)[173] и таинственную еврейку, якобы родственницу Кагановича, как будто бы жену или давнюю любовницу Сталина, которая была у него в спальне в роковую ночь на 1 марта 1953 года. Почти наверняка все эти версии беспочвенны. Что касается Берии, то никакого влияния на обслугу и охрану Сталина он не имел и иметь не мог. Как не имели до него Менжинский, Ягода, Ежов. Начальник охраны и все службы всегда непосредственно подчинялись вождю. Тем более что Сталин во все времена, а в последние годы особенно, ко всем без исключения относился с крайним недоверием. И даже, как показывает эпизод с вином, рассказанный Микояном, держал под подозрением своего ближайшего подручного – Берию. А вот кремлевских врачей Берия курировал. И оказать на них давление действительно мог. Особенно на фоне борьбы с «космополитизмом». «Дело врачей» 1953 года, судя по всему, тоже возникло совсем не на пустом месте.

      Еще в начале 1952 года, видимо, изнуренный очередными приступами хронических болезней, Сталин вновь вызывает к себе одного из кремлевских медицинских светил – профессора В. Н. Виноградова. Осмотрев пациента, врач пришел к выводу, что организм Сталина полностью изношен. Он сделал категорическое заключение, что пациент должен совершенно отойти от дел и заниматься своим здоровьем. Говорят, что Сталин, выслушав Виноградова, пришел в бешенство и приказал Берии разобраться с ним. Он, видимо, опять заподозрил врачей-«космополитов» в попытке таким путем устранить его от власти. Виноградова арестовали, но не сразу. Через некоторое время после визита к вождю профессор почему-то решил поделиться в своей клинике с коллегами (не по наущению ли Берии?) о том, что у Сталина уже было несколько опасных гипертонических кризов. Вот тогда и арестовали. Так началось знаменитое «дело врачей», о ходе которого Сталин требовал регулярных докладов от Берии, которого, как позже считали некоторые соратники Сталина, он подозревал в причастности к интриге. Как уже говорилось, Берия курировал Кремлевскую больницу.

      Как ни странно, версия о тайной, третьей жене Сталина имеет некоторые основания. Но только в том смысле, что она у него, возможно, была. Если же всерьез подозревать кого-то в преднамеренном устранении Сталина, то это помимо членов охраны и людей из обслуги могла быть только Валентина Истомина – «сестра-хозяйка», последние восемнадцать лет прислуживавшая за сталинским столом и разделявшая с ним постель. Почему-то никто не задавался вопросом: где она, офицер МГБ, была в ночь, когда со Сталиным случился удар? Все это вопросы, на которые вряд ли когда будет получен ответ. Но об отношениях Сталина с женщинами и о том, что для него значили любовь, женская привязанность, подробнее расскажем в одной из следующих глав.

* * *

      Хрущев, который, как и Светлана Аллилуева, присутствовал при кончине Сталина, также рассказывал, что он в какой-то момент поднял вверх руку, но совсем не с угрозой, как это поняла дочь, а показал на висевшую

173

Эту версию первым выдвинул А. Авторханов вскоре после кончины Сталина. С тех пор она в разных модификациях часто воспроизводится в некоторых исследованиях (См.: Авторханов А. Загадка смерти Сталина // Новый мир. № 5. 1991. С. 184–233. Его же. Еще раз о «Загадке смерти Сталина» // Новый мир. № 12. 1991. С. 235–242).