Аккорд. Александр Солин

напротив друга. Поезд тронулся, и по лицу ее побежали быстрые прозрачные тени. Черты его, преждевременно и обильно обожженные мужскими гормонами, потеряли былую бархатистость и отдавали гладким керамическим блеском. Некоторое время я молчал, не зная, с чего начать. Она, словно чувствуя мое смущение, взирала на меня с ободряющей улыбкой. Роли наши незаметно поменялись, и теперь вместо нее неловкое замешательство испытывал я.

      «Замужем?» – подавшись вперед, спросил, наконец, я.

      «Нет. Собираюсь»

      «За этого твоего Леху?» – усмехнулся я.

      «Да что я, дура, что ли?» – усмехнулась она.

      Я замолчал, не зная, о чем говорить.

      «Слышала, у тебя после десятого класса любовь была…» – не сходила с ее лица покровительственная улыбка.

      «У меня после тебя много чего было…» – прищурился я.

      «Ну вот, а говорил, что любишь только меня! Обидно, черт возьми – ведь я из-за тебя, можно сказать, счастьем своим пожертвовала!» – не переставая улыбаться, пропела она.

      «Да что ты говоришь?! А что же ты перед тем как жертвовать, со мной не посоветовалась, а?! Что же ты сразу к другому в постель прыгнула, а?!» – издевательски процедил я.

      «Времени не было, Юрочка, времени… – невозмутимо смотрела она на меня уже без улыбки. – Не уступи я ему, убил бы он тебя…»

      «Да ну! Так уж и убил бы?!»

      «Так уж и убил бы…»

      «Ну, убил бы и убил, тебе-то что!» – раздраженно воскликнул я.

      «Как – что?! И как бы я с этим жила?!»

      «Молча! Вон, мы три года не виделись, а ты веселая, довольная и замуж собираешься… Так что брось мне эти сказки рассказывать! Незаменимых мужиков не бывает!»

      «Дурак ты!» – подобралось и отвернулось к окну ее лицо.

      Короткий разговор наш, словно пустая вагонетка, шумно и стремительно прогрохотал по колее, которую мы, как оказалось, все эти три года молча и ожесточенно тянули навстречу друг другу. Прогрохотал и застрял. Подождав, я спросил:

      «И как же твой Леха тебя отпустил?»

      «Нашелся один, который ему рога обломал…»

      «А я бы не обломал?!»

      «А ты бы не обломал…»

      Я шевельнул желваками, и она сказала:

      «Не обижайся, но он на шесть лет тебя старше, и вообще…»

      Я тут же вспомнил наш первый разговор на пляже, когда она, снисходительно усмехнувшись, сказала: «А ты еще маленький…», и мне вдруг до зубовного скрежета захотелось ее унизить. Нехорошо улыбнувшись, я сказал:

      «А ведь ты меня обманула…»

      «То есть?» – взглянула она на меня с недоумением.

      Подавшись вперед, я криво усмехнулся, понизил голос и напомнил ей о том, чему не придал поначалу значения, и что моя обида открыла мне много позже:

      «Ну, эта твоя кровь в наш первый раз… Ведь ее не должно было быть… Интересно, как это ты умудрилась?»

      Она заметно покраснела, откачнулась и, справившись с замешательством, спокойно произнесла:

      «Ничего особенно… Надо было только день подгадать…»

      «Что и требовалось доказать! А ты мне все