Струны души. Светлана Богославская

песня под гитару звучала не очень хорошо, а под фортепиано могла звучать лучше, и стоило попробовать. Я никогда советам папы по поводу этого не пренебрегал и сейчас тоже не собирался. Лучше было с ним согласиться и сделать так, как он предлагал. К тому же это он играл эту песню, и это также было в его интересах. Спорить с папой было не в моих планах.

      – Ну, давай перейдём на фортепиано, – нехотя сказал я.

      – Хороший выбор. Молодец! – папа отложил в сторону гитару и подошёл к фортепиано, которое стояло в этой же комнате. – Уверен, ты об этом не пожалеешь. Сейчас услышишь, как будет звучать. Подходи ближе. Начнём, – он уселся за фортепиано и только после того, как я подошёл поближе, начал играть.

      Сначала я был настроен скептически и был уже готов передумать и вернуться к гитаре, но, когда прошла вступительная часть, и я запел, понял, что папа был прав. Даже мне было легче петь под фортепиано, чем под гитару. Песня сразу так хорошо и легко пошла, как не шла до этого. Раньше мне надо было прикладывать силы, чтобы сосредоточиться на песне и петь её хорошо, а теперь она просто как бы сама по себе летела из моих уст, превращаясь в настоящую и красивую песню. И теперь эта песня мне нравилась больше чем тогда, когда пел её под гитару.

      Я с наслаждением пропел её до самого конца, с удовольствием слушая и мелодию, которую папа проигрывал на фортепиано, и себя во время пения. Когда мы закончили, мы оба были довольны, и это было прекрасно видно по нашим лицам.

      – Ну, что? – вопросительно посмотрел на меня папа. – Не жалеешь, что согласился со мной?

      – Нет, – твёрдо ответил я. – Ты был прав! Под фортепиано эта песня, и правда, звучит гораздо лучше. Она делает её красивее и нежнее.

      – Вот, а я о чём?! – довольно улыбнулся папа. – Я и чувствовал, что так будет. И мне тоже больше нравится так. Гораздо красивее, чем было до этого! Правильно подобранная музыка многое решает. Тогда давай ещё пару раз пробежимся по песне и исправим пару недочётов. Хорошо? А потом уже сделаем перерыв.

      – Давай, – не стал отказываться я.

      – Тащи сюда тот стул. Не хочу, чтобы ты стоял надо мной, – он махнул рукой на стул, стоящий в углу.

      Я послушно взял этот стул и поставил рядом с фортепиано. И мы продолжили нашу репетицию. Дальше я пел песню по частям. Папа хотел закрепить отдельно каждый куплет и в особенности припев, так что всё это по отдельности мне пришлось пропеть раза три точно. И только после этого я вновь пропел всю песню полностью, и тогда папа остался более менее доволен.

      – Ну, на этой ноте можем закончить нашу репетицию, – решил он. – Надо устроить перерыв. Хотя бы небольшой перерыв до обеда. А лучше бы тебе сейчас отдохнуть, а после обеда заняться уроками. Их же тоже надо делать.

      – Так и сделаю, – я поднялся со стула. – Пойду в свою комнату.

      – Давай, – не стал меня задерживать папа.

      Я поставил на место стул, взял свою гитару, Библию и направился на второй этаж. В комнате положил на своё место Священное Писание и только хотел убрать гитару и завалиться