Отмели космоса. Антон Якушев

раздаётся взрыв – над головой проносятся осколки стекла, а я глохну на оба уха. Быстро приближающееся бетонное покрытие вдруг останавливается – это кончился электрокабель, слишком плотно обвивающий мою руку. Массы тела и ускорения хватает для того, чтобы я почувствовал, как плечевой сустав вылетает из предназначенного для него места.

      Ослепляющая боль. Не помня себя, вырываю из заспинных ножен термокинжал и, активировав его, рублю кабель. Удар получился кривым, но он зацепил металлические жилы, после чего оплётка лопнула, и я рухнул с высоты в полтора метра на бетон.

      Уже внизу, глядя сквозь пелену боли на обожжённые термокинжалом пальцы, я даюсь диву, как не отхватил их вместе с кабелем. Левая рука болтается бессильной плетью, заставляя меня корчиться от боли. Вернув кинжал на место, ищу пистолет – он валяется в паре метров. Прихрамывая – при падении я ко всему прочему подвернул ногу – и на ходу перезаряжая пистолет, я пытался понять, в какую сторону вообще нужно идти. Уткнувшись в забор и волочась вдоль него, я силился перебороть гудение в голове и понять, что творится вокруг. В таком состоянии ко мне и подскочил Флюгер.

      – Чего творишь? Бежим, бежим отсюда!

      Сознание вернулось. Я находился между двумя ангарами, а Флюгер отвешивал мне пощёчину за пощёчиной. Увидев, что я смотрю на него и пытаюсь заблокировать его руку, он отстранился.

      – Валим как пришли. Ходу!

      Я побежал за широкой спиной сокомандника, если эти дёргания проткнутого соломинкой слизня можно было назвать бегом. У забора, пострадавшего от моего болтореза, стоял Гнидой. Силуэт капитана можно было различить дальше по переулку.

      – Дегенераты, какого чёрта так долго?

      – Рука… Гнидой… рука…

      Связно говорить не получалось, но он и так всё понял. Подскочил и ещё до того, как я попросил обезболивающее, со свойственной ему небрежностью крутанул конечность. От новой порции сводящей зубы боли я онемел и лишь по инерции бежал за командой. Примерно через квартал мы завернули в какой-то тесный переулок и сели между наваленными там стройматериалами. Кажется, это были сегменты ограждения наполовину с полимерными панелями. Как только мы остановились, Бубнов достал из кармана какой-то пульт и нажал на несколько кнопок. Прогремели взрывы.

      – Гнидой, займись Яном, через пару минут пойдём. – Бубнов уставился в экран БПК и что-то там активно нажимал. – И мне очень, собака, интересно, что это ты там устроил.

      Сил отвечать не было, но меня и не торопили. Получив укол обезболивающего, я попросил у Гнидого инъекцию регенераторов. Он, руководствуясь соображениями цены, послал меня к чёрту и предложил какой-то стимулятор. Думать было неохота, поэтому я послушно подставил плечо. Затем, скинув маски и внеся изменения во внешний вид – я, например, вывернул куртку наизнанку – мы двинулись на другой конец города в заранее снятую ночлежку, где собирались отлёживаться пару дней. Ох, как-то не очень хорошо всё прошло. После такого