Отмели космоса. Антон Якушев

ранено, но, учитывая, что почти все из них продырявлены насквозь не один раз, они, если повезёт, тихонько умрут от кровотечения в ближайшие полчаса. А если не повезёт, то от болевого шока.

      Уже обходя успокоенных Инес индивидов, произошла череда неприятностей. Сначала в ногу Флюгера вцепилось тело, которое мы посчитали безвременно покинувшим этот мир. Невовремя оживший труп не хотел подыхать окончательно и предпочёл из положения лёжа ухватиться за икру противника, после чего начать методично протыкать её заточкой. Поскольку в руках у Флюгера был Доржи, ему оставалось только пытаться вырвать конечность и кричать что-то на родном языке. Предположу, что это были ругательства.

      После того как внезапно проткнутый сокомандник заорал, из-за какого-то проржавевшего насквозь станка вылез хмырь, что примечательно, одетый в нечто, напоминающее красный пиджак. Можно было успеть разглядеть в его руках какую-то трубу, направленную на нашу сторону. Прежде чем я разглядел детали, труба выстрелила. Далеко сзади послышался чей-то крик боли. Возможно, к нам подкрадывались. Впрочем, теперь это неважно.

      Спустя секунду стрелять начал капитан – три выстрела из кинетического револьвера полетели в сторону незадачливого партизана. Первый попал в станок, за которым он прятался, заставив тот разлететься облаком ржавчины. Второй выстрел попал под левую ключицу, частично вернув пиджаку первоначальный цвет ценой всей руки обладателя. Третья пуля ушла выше и пробила отверстие в стене над головой уже сползающего по этой самой стене человека.

      За время пока Бубнов приглашал местные силы правопорядка на урбанистическую экскурсию по местным заброшкам, Гнидой успел подскочить к Флюгеру, который как раз уронил Доржи на чьё-то холодеющее тело, и продырявить шею его обидчику в двух местах. Обидчик признал свою неправоту и обмяк.

      – Отчёт! – удостоверившись, что никто больше не пытается никого убить, Бубнов перезарядил револьвер.

      – У Флюгера кровотечение. Две минуты, капитан.

      – Ладно. Инес, прикрывай, Ян, хватай Доржи.

      – Не могу. Протез.

      Бубнов, судя по его лицу, хотел повторить свой приказ в крайне оскорбительной форме, но, увидев искорёженный кусок металла на месте ноги, передумал.

      – Тогда к Гнидому. Быстро.

      Гнидой, как я понял, совершенно не хотел нести Доржи, и поэтому, пока я накладывал Флюгеру кровоостанавливающую повязку, эскулап колол ему обезболивающее. В четыре руки мы справились за минуту. Тем временем капитан, взяв с собой Инес, прошёл вперёд и предпринимал попытки высмотреть приближающихся силовиков, высунув голову из входной двери в воротах. Сзади начали мелькать силуэты. Предположу, что стволов больше ни у кого из них нет, а то мы бы чёрта с два так спокойно латали Флюгера, который как раз подал голос.

      – Э, возьмите Доржи.

      – Ходить можешь? – Гнидой проверил коллегу в бессознательном состоянии и приготовился сваливать.

      – Да.

      – Боль есть?

      – Эээ… нет.

      – Так бери его и иди уже, – с этими словами