Неудачник. Книга первая. Геннадий Владимирович Ищенко

вам туда поступать? – насмешливо спросил офицер. – Вам уже пора брать в руки шпагу! Позовите отца, а то мы только теряем время.

      Его слова объяснялись тем, что рослому и мускулистому мальчику можно было дать шестнадцать лет вместо тех четырнадцати, которые ему должны были исполниться через несколько дней. Клод не стал спорить и что-то доказывать, а, как просили, сходил за отцом.

      – Завтра мой сын отправится в школу, а я – к королю! – сказал Ганс. – У меня нет сомнения в том, что его примут. Возраст, положение и сила – всё соответствует требованиям!

      – Зато у меня есть сомнения! – уставился на него офицер. – Хотя мне безразлично, приведёте вы солдат или нет: спрашивать будут с вас!

      – А если мой сын вытурит вас отсюда, и тогда останутся сомнения? – спросил барон. – Клод, сможешь их прогнать, не покалечив?

      – Конечно, отец, – ответил мальчик. – Прогоню одним страхом.

      – Ха! Хотите пари? – расхохотался офицер.

      – Ставлю своего жеребца, – предложил отец. – Я вижу, что у вас есть заводные кони. Один из них не помешает моему сыну.

      – Принято! – воскликнул офицер. – Надеюсь, что у вас нормальный конь, а не такой же, как остальное баронство. У нас защитные амулеты работы самого Горста, так что можете выводить своего коня. Вы его ставили на кон вместе со сбруей?

      – Конечно, – ухмыльнулся отец. – Привяжите лошадь к коновязи. Если победят амулеты, вы её отвяжите и я выведу коня, а если сейчас драпанёте, то сделаете это вместе с лошадьми. Мне придётся за вами гоняться, чтобы забрать выигрыш.

      – Разумно, – вынужден был признать офицер. – Джервас, привяжи любую из лошадей.

      – Я не лишусь коня? – тихо спросил барон у сына. – Ты уж постарайся их напугать, только никого не убей.

      Один из солдат привязал к коновязи заводную лошадь и вернулся в отряд. Как только он сел на коня, Клод сотворил заклинание ужаса и начал потихоньку вливать в него силу зелёного потока.

      – Клод, у меня получилось! – закричала выбежавшая на крыльцо сестра.

      Её попытка поделиться своим успехом с братом сбила контроль над силой, и он выплеснул в заклинание всю, какая была. Клод не знал, кем был этот Горст, только, несмотря на его амулеты, люди и лошади обезумели от страха и в едином порыве рванули по дороге прочь от дома. Отца и привязанную лошадь зацепило самым краем, и то бедняжка заржала и попыталась оборвать повод, а Ганс отступил от сына бледный, с покрытым потом лицом. Одна виновница этого переполоха ничего не почувствовала из-за подарка пришельца, который она теперь постоянно носила на голове.

      – Что здесь только что было? – спросила она брата. – И откуда эта лошадь?

      – Закончилась наша учёба, Алинка! – сказал Клод. – У нас опять война, поэтому мы с отцом завтра уезжаем. Он едет в армию, а я – учиться.

      – А я? – растерянно спросила девочка. Было видно, что она вот-вот заплачет.

      – А ты останешься хозяйкой, – сказал барон, обнимая дочь, – да и Варин никуда не уезжает.