Его наваждение. Нана Фокс

Возраст берет свое, – поддела его.

      Ну и что, что это полная ложь? Годы этого поганца не брали, он лишь становился все брутальнее, нахальнее и при этом более неотразимым. Но ему об этом знать не обязательно.

      Свирепый взгляд прищуренных глаз прожигал, заставлял робеть и скромно опускать глаза в пол… любую другую нежную особу женского пола, но не меня. Черта с два ты вновь меня смутишь! И вообще…

      – Так какого…

      Я запнулась, все же сдержав крепкое словцо, которых за время летней подработки в отцовской строительной фирме в моем словарном запасе появилось немало. Работяги-строители пополняли его с завидным постоянством.

      Моя заминка вызвала у Даниила легкое изумление, отчего он вопросительно вздернул брови, скрестил руки на груди и всем своим надменным видом просто выводил меня из равновесия.

      – А Ксения вообще в курсе, что вы, Даниил Валерьевич, устроили здесь публичный дом?

      – Не завидуй, малая. – Он чуть наклонился вперед и оперся локтями о перила. – Подрастешь, и я, может быть, пущу тебя в свою кровать.

      – Мечтать не вредно, господин Громов. Не хочу обидеть ваши почетные седины, но вы староваты для меня и, боюсь, не выдержите темпа.

      И не желая продолжать наш словесное соревнование в остроумии, схватилась за свой чемодан. Пора бы уже показать, кто в доме хозяин! Но не успела сделать и шагу к лестнице, как о себе напомнила молчавшая до этого мулатка. Стоя чуть поодаль от Даниила – мать его! – Валерьевича, она следила за происходящим, вертя головой и выпучив глаза, словно сова на ветке, разбуженная днем.

      – Милы, кто это?

      – Молли…

      – Я Милли, – надув губы обиженно поправила она.

      – Да мне без разницы! – негромко выдохнул Даниил и на родном языке, а мулатка продолжила сверлить его требовательным взглядом.

      – Это моя…

      – Жена, – на чистом английском выпалила я этот бред и язвительно так ухмыльнулась, бросив внимательный взгляд на Громова.

      Два года учебы в престижном закрытом колледже на Туманном Альбионе отшлифовали мое произношение до идеала.

      – Что?!

      – Что?!

      Вопросительный возглас на двух языках врезался в уши дуэтом звуковых волн – ультразвук в аккордах раскатистого майского грома. Поморщилась от резонанса и тут же безразлично пожала плечами. Продолжая столь же безразлично улыбаться, обратив все свое внимание на опешившую женщину.

      – А что он тебе наплел? Что не женат, абсолютно свободен и небо в алмазах пообещал? Да? – продолжила начатый путь до лестницы и выше, надвигаясь на пострадавшую, словно разогнавшийся товарный локомотив. – Не верь: он всем так говорит, когда я отпускаю его погулять.

      – А ты не приборзела, детка? – Гнев придавал голосу Даниила рычащие нотки, от чего тот звучал до безумия сексуально. – Я же сейчас потребую выполнения супружеского долга, – прошипел он, буравя меня взглядом.

      – Обломишься! – Грохнула тяжелой поклажей по полу рядом с ним и, привстав