Трое из офиса. Бал лучших людей. Валера Нематрос

сказать, чтоб пиздец каким важным гражданином. Годы брали свое, почти ничего не давая взамен. Потрепанный мужичонка «за сорок», такого в толпе не заметишь и на хуй послав, не получишь удовлетворения.

      Витя снял кепку, ловким движением закинул ее на крючок вешалки, и только после этого включил свет. Очевидно, это было одним из редких его развлечений. Кепка укоризненно качалась на крючке.

      Виктор Андреевич в последние несколько лет занимался грузоперевозками, прикупил себе «сраный портер» и возил на нем все подряд. И внедренным в логистические цепочки средней руки компаний, и самостоятельно.

      Планов на вечер в целом не было, но тут весьма кстати захотелось срать. Витя взял томик Паланика, что-то про самоубийц, и направился в гальюн. Дверь неожиданно оказалась закрытой.

      «Занято» – первым делом подумал Витя, но тут же отогнал от себя эту мысль. Да, жизнь его не балует, но застрять в очереди в сортир в собственной квартире? Витя дернул ручку сильнее. Тот же результат.

      – Чё ломишься? – спросил внезапный голос из-за двери. – Не видишь, занято?

      Витя прихуел. Вечер сходил с натоптанной тропы. Срать некстати захотелось сильнее.

      – Кем, стесняюсь просить?

      – Мной, – до обидного спокойно ответил голос.

      – Но я срать хочу! – не нашел лучшего ответа Витя.

      – Сочувствую, – так же размеренно произнес собеседник.

      Комизм ситуации не разделял только неуемный позыв Виктора к дефекации.

      – Ладно, – вздохнул он. – Давайте рассуждать разумно. Это моя квартира. Это мой туалет. Мной приобретенный унитаз в комплекте со сливным бачком. Не припомню, чтобы делегировал полномочия срать в него кому бы то ни было без разрешения.

      Собеседник размышлял. Секунды тянулись одна за одной, и Виктор подумал даже, не уснули ли там, за дверью. Наконец голос явил себя:

      – Ладно. Ты прав. Не кипятись.

      Но Витя уже начал кипятиться. Можно даже сказать бурлил.

      – Я вызываю полицию! Это свободная страна, и я ее гражданин.

      Виктору показалось, что голос хрюкнул тем смешком, который всеми силами пытаются сдержать.

      – Денег хочешь? Двести штук. – Сказал вдруг голос из сортира.

      – Зелени? – нашелся Виктор Робертович.

      – Хуелени, – не растерялся и собеседник. – Рублей, конечно.

      – Давай, – ответил Виктор.

      – Не давай, а заработать, – поправил его собеседник. Переговоры шли трудно, особенно в свете того, что собеседник вроде как срал, а Виктор – нет, но хотел бы.

      – Короче так, – продолжил голос, – завтра подгоняй машину затемно, часа в четыре утра, к складу – адрес я дам – там тебя загрузят, отвезешь в одно место, в отель в горах. Сто штук сразу, сто штук после. Честная сделка.

      – Наркотики? Прокладки? Сахар? Мертвые шлюхи? – заволновался Виктор, – я на контрабанду не подпишусь!

      – Все легально, – успокоил его голос. – Деликатесы. В отеле большой праздник – важные люди, торжественный повод. Фуршет, танцы и прочее.

      – Это прочее я и должен привезти? – уточнил Виктор.

      – Э-э-э, кхм, в каком-то роде. – не сразу ответил голос.

      – Согласен. А теперь выходи, я срать хочу.

      – Сри на балконе, я здесь надолго.

      Виктор хотел было уже ломать дверь, но потом решил, что с работодателем так не поступают. Накинул парадное пальто и шляпу с полями и выскочил из квартиры.

      Срать решил в подъезде, чтоб не застудить жопу. Март выдался прохладным даже здесь, на юге.

      Сделав кучу на чьих-то санках, вернулся в квартиру. Не прошло и пяти минут, но в сортире уже никого не было. Не снимая пальто и шляпы, он ворвался в санузел. Никаких следов пребывания разумного существа. Ни запаха говна, ни аромата цитруса и альпийских лугов из баллончика. На всякий случай Виктор Андреевич заглянул в унитаз и даже под ободок – никого.

      Он решил было, что никакого гостя и не было, а весь диалог ему почудился, но заметил на полу полоску туалетной бумаги, на которой красной ручкой был выведен адрес склада – неподалеку, в двух кварталах.

      ***

      Витя крутил баранку развалюхи, уверенно вписываясь в серпантины. Утром, как и было условлено, он загрузился на складе. Крепкие мужики с суровыми ебалами и мозолистыми ладонями, нагрузили деревянных ящиков, украшенных неттами и бруттами, никаких накладных не дали, а ближе к концу подошел, кутаясь в нечто среднее между плащом и телогрейкой, какой-то мужик.

      Он молча расплатился с грузчиками, потом не говоря ни слова, уселся в кабину портера, на пассажирское место, и вылезать не собирался. Витя хотел было выяснить отношения, но мужик только коротко спросил:

      – Посрал?

      Это и был его вчерашний работодатель. Первое время ехали молча. За городом Витя поинтересовался:

      – Как зовут-то?

      Мужик посмотрел на Витю, как на вошь, и было в его взгляде что-то такое,