Их жаркий ноябрь. Юлия Бузакина

наниматель сделал несколько широких, уверенных шагов и оказался рядом со мной. Взгляд серых глаз внимательно скользил по мне, будто сканируя на изъяны, и я почему-то внезапно ощутила себя хрупкой и беззащитной.

      Он был высок, крепко сложен, с зачесанными назад русыми волосами. Его серые глаза с любопытством изучали мою персону, а на губах проскользнула едва заметная улыбка.

      – Доброе утро. – Я попыталась произнести эти слова уверенно, но получилось хрипло, и я сбилась.

      В господине Покровском была какая-то особая, хищная красота. В его образе чувствовалась сила. Мужественные черты лица, жесткая линия губ, уверенное поведение, стильный костюм и дорогой парфюм с нотками табака говорили о том, что этот человек занимается серьезным бизнесом. Здесь не почивают на лаврах и не прощают просчетов.

      – Присаживайтесь, Анна. – Он указал мне на темно-красный диванчик.

      На мгновение наши взгляды встретились. В его глазах я заметила отблески пламени камина, и что-то перевернулось у меня внутри. Его рука, будто невзначай, коснулась моей спины, и тело пронзил разряд тока. Что это?

      Я сглотнула ком в горле, осторожно села на край диванчика, наблюдая из-под опущенных ресниц за хозяином кабинета.

      – Жанна, принесите нам кофе, – мягко приказал он в переговорное устройство, после чего его внимание вернулось ко мне.

      Я боялась поднять глаза.

      – Что ж, давайте начнем наше собеседование. – Он одарил меня хищной улыбкой. – Я читал ваше резюме, Анна. Вам уже больше месяца отказывают работодатели.

      – Да, так и есть… – Я почувствовала, как мои руки предательски дрожат.

      «Пожалуйста, пусть он скажет, что моя персона его совершенно не устраивает! Пожалуйста, пожалуйста…я быстро исчезну, и он забудет мое лицо через несколько минут».

      – Сейчас мы с вами будем говорить предельно откровенно, и я попрошу вас не лукавить, а отвечать на мои вопросы честно. – Взгляд его серых глаз стал пристальным, пронзая меня насквозь и заставляя забыть о моей мысленной молитве.

      – Как скажете, – едва слышно отозвалась я.

      – Почему вас уволили?

      – Я ушла по собственному желанию.

      – А точнее?

      Я молчала, уткнувшись взглядом в свои руки. Мне было так стыдно, как будто я совершила что-то нехорошее.

      Он откинулся назад, и в его глазах я заметила торжество. На губах играла победоносная улыбка.

      – Вы знаете, почему вас не берут на работу, Анна?

      – Нет. Ума не приложу. – Кажется, эти слова я не проговорила, а прошептала. Но почему-то господин Покровский прекрасно расслышал мой шепот.

      – На вашем резюме черная метка. Это значит, что в нашем городе никто не возьмет вас на работу. И я хочу знать: что такого вы совершили на прежней должности? Вы украли деньги компании? Допустили какой-то серьезный финансовый просчет?

      Его глаза пригвождали меня к спинке дивана, и мне казалось, что я вот-вот задохнусь от напряжения.

      – Ничего! –