Дело дамы с леопардами. М. Р. Маллоу

флотилии… или тресковой? Забыл. Где я тебя только не разыскивал.

      – А что, – Эмми тащила за рукав, но Джейк уперся, – что мой папаша собирался делать со мной после того, как разыщет?

      – Ничего, – заверил отец, – он просто волновался, что с тобой.

      – Он не волновался, – обличил Джейк. – Он хотел заставить меня строгать опять гробы, возиться с покойниками и сопровождать похоронные процессии. Папаша, как тебе не стыдно врать, когда в этом нет никакого смысла!

      – Отчего же я вру-то? – обиделся похоронный церемониймейстер. – Ай-яй-яй, ай-яй-яй-яй. Ладно. Живите, как хотите. Останусь, как Иов.

      – Оставайся, как Иов.

      – А когда явится мне Спаситель, я ему скажу: вот ты сделал крокодила, и левиафана, и вот это все разное, – гробовщик обвел вокруг себя руками, обозначая бескрайний мир. – Сколько же ты понаделал всякой дряни! Ты сотворил неблагодарных сыновей и дочерей человеческих! Ты отвратил их от отчего дома своими дурацкими выдумками! Ты вселил в них мечту – и заставил страдать! – он покивал собственным словам. – Угу, да.

      Джейк тоже покивал.

      – Знаешь, что Он тебе скажет? «Левиафан и прочее – это все глупые выдумки моего старого папаши. А ты ябеда».

      – Кому же мне еще поплакаться? – пробормотал похоронный церемониймейстер.

      – Да с твоим характером больше и некому. Кроме Господа, которому ты тоже надоел.

      – Ты прав, – голос отца сделался кротким. – Более достойных собеседников у меня нет. Кроме Него.

      Саммерс уже спустился с крыльца, но вновь вернулся.

      – Слушай, папаша, а где мать? – спросил он. – Я, конечно, тот еще подарок, но… она могла хотя бы выйти.

      – Мать? – поразился гробовщик.

      – Мать, – повторил Джейк.

      – По-моему, она умерла, – отец поскреб брюхо под жилетом. – Я плохо помню. Пес знает. Это важно?

      Повисло молчание.

      – Я очень удивлен, что ты не знаешь этого, – продолжал похоронный церемониймейстер. – Для тебя она была мать, а для меня всего лишь жена. Мне-то что? По крайней мере, ты мог бы писать мне, разузнавать об этом. Ты мог бы писать матери письма. Она скучала по тебе!

      – Скучала? – не поверил Джейк. – Да она была счастлива, когда я уехал!

      Он выждал немного.

      – Может, и так, – отец устало махнул рукой. – Я не помню. Славьте Господа.

      Глава 13, в которой творится уже полный апокалипсис

      – Мама умерла давно, – Эмми вела зонтом по забору дома Лароз (с той стороны взбеленилась собака). – Это было через год – наверное? – ну, или немного больше, после того, как ты уехал. От родов.

      – От родов? – поразился Саммерс.

      Он посчитал: восемнадцать лет – София, семнадцать – Дороти, пятнадцать – он сам, и три – маленькая Эмми. Сколько же матери было тогда лет? Он никогда не знал этого. По его воспоминаниям, когда он уезжал из родительского дома, ей было лет тридцать пять-тридцать шесть. Не старше, значит, чем миссис Маллоу… ее близнецам сравнялось девятнадцать в этом году.

      По ветру летел пух – где-то ощипывали курицу.

      – А