Спецназ ГРУ. Элита элит. Михаил Болтунов

не лежала душа. Однако понимал и другое: не жизнь же ему куковать в этой булочной.

      А Юрий тем временем прошел строгие кагэбэшные проверки и был принят в Комитет государственной безопасности. Как позже он расскажет брату, в 15‑е управление, в оперативно-постовую службу.

      Что там была за служба, Юрка особо не распространялся. С другой стороны, и Анатолий с расспросами не лез, понимал: секретность, безопасность. Словом, считал: о чем можно сказать, брат и сам расскажет.

      Не будем забывать, это было время, когда КГБ боялись и уважали. Были, конечно, и те, что ненавидели. Но братьям Данилиным Комитет государственной безопасности ненавидеть было не за что. Вышли они из рабочей семьи, отец работал на ЗИЛе, мама – на заводе «Стройдеталь».

      Всего добивались своими руками – уважения в коллективе за честный труд, сначала комнаты в коммуналке, потом квартиры. Словом, обычная советская семья – работали, растили детей.

      Теперь один из них, Юрий, уже определился: он был прапорщиком КГБ.

      Однажды и Анатолий разыскал телефон, который дал офицер госбезопасности в военкомате. Позвонил. Ему сказали: приезжайте. Поначалу подумал, что это, как у Юры, 15‑е управление, оказалось – 7‑е. Но тогда он ничего этого не знал.

      Анатолия выслушали, долго беседовали с ним, расспрашивали, а потом сказали, что пригласят вновь.

      Но прошел месяц, другой, третий, – казалось, о нем забыли. Однако он терпеливо ждал. По Юрке знал, что проверяют долго. Не такая это простая организация, чтобы пороть горячку.

Настоящая, боевая работа

      Однако прошли долгие месяцы, и 9 мая 1988 года стал его первым рабочим днем в 7‑м управлении КГБ. Начался он необычно. Во всяком случае, не так, представлял начало своей службы прапорщик Анатолий Данилин. Ждал каких-то инструктажей, изучения обязанностей или чего-нибудь в этом роде. Но заместитель начальника отдела по политчасти Олег Балашов сказал совсем иное.

      «Сегодня едем на кладбище, где похоронены погибшие сотрудники группы „А“».

      Прапорщику Данилину стало как-то не по себе. Он старался не глядеть в глаза замполиту. Ему казалось, что только он один, к стыду своему, не знает, что это за группа «А».

      У входа на кладбище их встретил подтянутый, худощавый человек, вместо руки – протез. Оказалось, это полковник Валерий Емышев, участник штурма дворца Амина в Афганистане. Там он был тяжело ранен в руку.

      «Наша БМП остановилась на углу дворца, – рассказал Емышев. – Мы выскочили. Перед нами освещенный прожекторами дворец. Боевые машины газуют. И под прикрытием брони двигаемся вперед.

      Бежим. Темно, ничего не видно, только пули свистят вокруг.

      Над входом во дворец козырек, колоннада по кругу. Вбежали внутрь…»

      Емышев говорил о том, как они шли на штурм, как его ранило, как погибли бойцы «Альфы» Дмитрий Волков и Геннадий Зудин, у могилы которых и стояли молодые сотрудники КГБ.

      Так вот оказывается, какое героическое подразделение