Ветер перемен. Анюта Соколова

пришла. И ты хорош! Почему потоки не выпустил?

      Голубые крапинки в янтаре потемнели.

      – Забыл…

      Нахмурилась.

      – И часто у тебя подобная забывчивость?

      Виноватый вздох.

      – Постоянно.

      Час от часу не легче!

      – Лэй, – я знала, насколько ему плохо, с откатами знакомы все маги, потому постаралась смягчить тон, – ты вообще о чём-нибудь думаешь? Я тебя второй раз в жизни вижу, а уже не представляю, как тебя родители терпят!

      – А они и не терпят.

      В голосе прорвалась боль – вряд ли от отката.

      – Мы практически не общаемся… Отец во мне видел только наследника. А Крэйль и вовсе – исключительно эксперимент по скрещиванию магии жизни и смерти.

      Дела…

      – Крэйль – твоя мама?

      Он аж дёрнулся в моих руках.

      – Не называй её так! Матерям дети важны сами по себе. А эта… на мне с рождения опыты ставила.

      Покачала головой. С котятами проще… Но мне же надо его как-то успокоить. О, придумала!

      – Можешь сесть?

      Искреннее недоумение.

      – Зачем?

      – Волосы расчешу. Ты, я так понимаю, исключительно магией за ними ухаживал? Или… подруги помогали? Одному с такой гривой не справиться.

      Лэй фыркнул.

      – Никого у меня нет! Крэйль ещё с рождения невесту подобрала, вот я порадуюсь, как она останется с носом. Хоть что-то приятное! А длинные – потому что стричь нельзя, волосы – природный балансир.

      Я старательно раздирала оплавленные пряди.

      – Мне родители тоже жениха нашли, постарались. Целительская магия – дар редкий: чтобы детям передалась, должны и направление совпасть, и стихия. Мой брат, Хейдер, водник и целитель, как и Сильен, его будущая жена, вот мама и хотела мне добра.

      Рука с расчёской дрогнула.

      – Эль? – встревожился Лэй.

      – Старшие запретили брату иметь детей. Они с Сильен не смогут продолжить род… если его невеста вообще не испугается и не расторгнет помолвку. Мой собственный женишок на второй день примчался и от меня, бездарной, отказался. И Хейдер боится, что Льен от него отречётся. И при встрече со мной в глаза не глядит.

      – Старшие не имели права так поступать! – вскинулся Лэй. – А мой отец, что – согласился?

      – А что ему остаётся? Сотни тысяч подданных – и счастье двух человек, – сама не ожидая, я вдруг начала защищать Верховного. – Пока у него нет новых данных, бездарность воспринимается хуже чумы. От той хотя бы заклинания есть… Как ты себя чувствуешь?

      – Лучше, – Лэй признательно кивнул. – Интересный способ справиться с откатом.

      – Справился ты сам, а расчёсыванием я тебя отвлекала. И в порядок заодно привела. Идём завтракать, растущий организм, меня потом работа ждёт.

      – А мне с тобой можно? – поставил меня в тупик вопросом Лэй.

      – У Золина спроси, – нашлась я.

***

      Смотритель был не против добровольного помощника. Наоборот, просиял