Добыча золотого орла. Пророчество орла. Саймон Скэрроу

из горшка жетон. Кто вытянет белый жетон, возвращается в строй. Тех, кому достался черный жетон, будут под конвоем отводить в сторону.

      Стон отчаяния прокатился по рядам легионеров, понявших, сколь жестокое наказание обрушилось на Третью когорту.

      – Молчать! – рявкнул старший трибун. – Ни звука, когда говорит командир!

      Он окинул злобным взглядом выстроившихся перед ним напуганных людей и скомандовал:

      – Начать жеребьевку!

      Легионеры стали по отделениям подходить к штабным писцам и тянуть жребий. Рядом с каждым писцом стояли по двое легионеров Первой когорты: один светил над горшком факелом, чтобы было ясно видно, какой кому выпал жребий, а задачей второго было конвоировать тех, кому не повезло. Катон повернулся к своим солдатам:

      – Первое отделение, вперед!

      Восемь человек подошли к писцу. Он поднял горшок на уровень глаз, так чтобы невозможно было туда заглянуть, и первый легионер запустил руку внутрь. Слышно было, как стучат по донышку дрожащие пальцы.

      – Тащи быстрее! – рявкнул легионер, державший факел.

      Бедняга вынул руку, разжал кулак и показал писцу жребий: деревянный кружок размером с денарий.

      – Белый! – провозгласил писец, и солдат, дрожа от облегчения, поспешил вернуться в строй.

      – Белый! – объявил писец и второму бойцу.

      – Черный!

      Третий солдат, оцепенев, уставился на свою ладонь, как будто кружок под его взглядом мог сменить цвет и сделаться белым.

      – Пошел, пошел!

      Легионер схватил его за руку и толкнул в направлении караула, стоявшего за спиной старшего трибуна.

      – Туда. Шевелись.

      Спотыкаясь как пьяный, солдат поплелся прочь от своих товарищей, потом оглянулся и встретился взглядом с Катоном. Его глаза были полны отчаяния и молили о помощи, но помочь ему Катон не мог. Он лишь беспомощно покачал головой и отвел взгляд.

      Процедура продолжилась. Обреченных отгоняли в сторону, а те, кому повезло, возвращались в строй. Катон видел, как Максимий, когда подошла его очередь, вытащил белый кружок и вернулся на место, унося его с собой как счастливый талисман. Возможно, это был знак и для него самого, подумал Катон и повернулся к своему оптиону.

      – Ну давай, Фигул. Будем тянуть жребий со следующим отделением.

      Двое из восьми солдат перед ними вытащили черные метки, и Катон мигом подсчитал, что в горшке остался только один роковой кружок. Один черный на двадцать шесть белых, совсем неплохое соотношение. При этой мысли он даже воспрянул духом, хотя тут же устыдился этого, ибо его шансы улучшились благодаря тем несчастным, которым не повезло раньше.

      Настала очередь Фигула. Громадный галл подошел к горшку, но замешкался.

      – Шевелись, – тихо буркнул легионер с факелом. – Нечего показывать другим, что ты трусишь.

      – Я не трушу! – возмутился Фигул. – Вовсе не трушу, ублюдок.

      Он сделал шаг вперед, запустил руку в горшок