О чем не знала невеста. Келли Хантер

положил трубку. – Сейчас придет носильщик за моим чемоданом.

      – Не надо этого делать.

      Ему не пришлось заново упаковывать свои вещи.

      Все и так лежало на месте. Лене не хотелось, чтобы он уходил.

      – Эдриан… я…

      – Увидимся за завтраком, да?

      Черт.

      – Да. – Она попыталась еще раз. – Я не говорю «нет». Ни на что, о чем ты спрашивал. Я думала о тебе. Время от времени. Я женщина. А ты – это ты. Кто бы смог устоять?

      Лене показалось, что она увидела проблеск улыбки.

      – Но подумай сам, Эдриан. Ты уверен, что это то, что тебе нужно? Сомневаюсь, что ты действительно хорошо подумал.

      Триг нахмурился, а потом, наклонившись, нежно коснулся губами уголка ее рта. У него были мягкие теплые губы. Лена почувствовала, что у нее закрылись глаза.

      Он отодвинулся назад, и она удивилась, что его глаза стали такими темными и голодными.

      – Я подумал. Тебе надо сделать то же самое.

      Подхватив чемодан, Триг вышел из номера.

      Дверь за ним захлопнулась.

      Теперь, когда он обнародовал свою декларацию о намерениях, должно стать легче, решил Триг, направляясь к лифтам. Из Лениных романов никогда не получалось ничего хорошего. В юности она слишком опережала обычных мальчиков своим бесстрашием и жаждой соперничества, и они разбегались от нее. Позже она научилась не пугать потенциальных поклонников и даже побывала с несколькими из них в постели. Но по каким-то одной ей известным причинам никто из них не был признан годным. В ее глазах.

      В глазах Трига или Джареда.

      Ее меркам не соответствовал ни один.

      А мерила она их, сравнивая со своим отцом – исключительно успешным банкиром международного уровня. С Деймоном – адреналиновым наркоманом и суперхакером. С Джаредом, который ничего не боялся и всегда добивался невозможного.

      Такое сравнение сделало Лену придирчивой. А потом, распрощавшись с самым последним, но не самым лучшим бойфрендом, она начала копаться в себе и впала в уныние, потому что этот сопляк сказал ей, что она недостаточно женственна и должна стать мягче, чтобы мужчины смогли воспринимать ее всерьез. Это было полнейшей чушью, но Лена восприняла все иначе.

      Она проплакала несколько дней, пока Джаред не сказал, что в пятницу едет на скайдайвинг и уже заказал для нее парашют.

      Какое-то время Лена старалась быть мягче с другими людьми, но потом вернулся Триг со снаряжением для кайта и попутным ветром. Он спросил, не хочется ли ей поехать с ним.

      Ответ был: «Да, черт возьми». Всегда «да».

      Так длилось до тех пор, пока ее не ранили, и тогда для всех все изменилось.

      Теперь никто не подначивал Лену толкать сильнее или идти быстрее, хотя сама она по-прежнему делала это.

      Теперь он смотрел на нее с тревогой и знал это. А она, заметив это, сказала, чтобы он уходил.

      Но в последнее время жизнь стала налаживаться. Лена поправлялась, и вместе они могли придумать новый способ жить и быть вместе. Если бы только она попыталась.

      Двери