Опекун для дочери бывшей. Анна Бигси

сжалось.

      – Любушка, – прошептал он еле слышно.

      Она повернула голову, и Кирилл замер, узнавая в этой измученной болезнью женщине свою первую и единственную любовь. Вдох застрял где-то в горле, а глаза защипало.

      Бедная, исхудавшая, лишь глаза оставались по-прежнему живыми хоть и уставшими.

      – Кирилл. – Ее сухие, потрескавшиеся губы слабо улыбнулись. – Какой ты стал…

      Он взял стул и сел рядом с кроватью.

      – Тринадцать лет прошло. – Его голос сорвался, а к горлу подкатил горький ком. – Что же ты натворила.

      Кир не мог передать даже толики тех эмоций, что сейчас испытывал. Его раздирало в клочья от противоречий и несправедливости жизни.

      – Прости, – прошептала Люба, и одинокая слеза покатилась по ее щеке.

      Он едва не взвыл от этого зрелища, но лишь сокрушенно покачал головой. Метался внутри себя, как зверь в клетке, и никак не мог найти точку опоры. Не осталось ничего, кроме болезненного отчаяния.

      – Почему сразу не обратилась ко мне?

      – Зачем? Ничего уже сделать уже было нельзя…

      – Я бы смог, – прорычал Кирилл, скалясь, как раненый зверь.

      – Я знаю. – Люба улыбнулась и приложила ладонь к его щеке.

      – Ты же мне обещала…

      Кир понял по ее взгляду, что она смирилась, приняла ситуацию как данность. Но он не собирался сдаваться. Если есть деньги – рак давно не приговор. Надо бороться. Надо искать выход.

      – Я помню, и сейчас мне нужна твоя помощь.

      – Все что угодно. – Кирилл потерся об ее прохладную ладонь щекой и едва ощутимо коснулся губами тонкой кожи. – Только скажи, я все сделаю.

      – В тумбочке папка, достань ее.

      Он подчинился. Достал папку, вернулся на место и протянул ей. Но Люба лишь отрицательно качнула головой.

      – В ней вся информация для тебя.

      Кир мельком просмотрел файлики с данными и фотографиями. На них девочка, очень похожая на Любу. Буквально одно лицо, но больше всего глаза. Такие же огромные и необычного синего оттенка.

      – Кто это?

      – Моя дочь Надежда…

      – Дочь? – удивился Кирилл и внимательно перечитал информацию. Ей тринадцать лет. Умом он понимал, что у них с Любой не было близости, но все же решил уточнить. – Она моя?

      – Непорочное зачатие? – Люба негромко засмеялась и лицо ее ожило. – Конечно нет. От мужа…

      Кир шумно выдохнул и откинулся на спинку стула. Мозг отказывался работать в полную силу, но он упрямо заставлял его перерабатывать информацию, пока не получил результат.

      – Уже тогда ты была беременна, – догадался наконец. Значит, Люба отказала ему много лет назад из‑за этого ребенка.

      – Да, – подтвердила она.

      – Почему не сказала мне?

      – Не хотела портить тебе жизнь… Ты был так молод, ну куда тебе взрослую тетку, еще и с приплодом… – В ее голосе было столько боли и сожаления, что Кир мучительно поморщился.

      – Не могу