Одно любовное зелье. Екатерина Шельм

была права, – сказал он.

      – М? В чем?

      – Это мой самый лучший семестр. Даже если ты больше не покажешь мне ничего стоящего, этот вечер уже превзошел все ожидания. – Нат искренне улыбнулся.

      – А ты не такой уж зануда, Спинс. Кто бы мог подумать.

      – От тебя это весомая похвала, спасибо.

      Они смотрели друг на друга, улыбаясь, и вдруг оба торопливо схватились за кружки и отвели взгляды. Что-то неуловимо теплое пробиралось внутрь груди Ната вместе с сидром. На лбу зудела шишка, Джун Патик улыбалась ему, а над головой мерно щелкали часы, тайну которых ему сегодня походя раскрыли. Нат вспомнил про куклу и нахмурился:

      – Но про марионетку… я думаю, мы должны сообщить.

      – Кому сообщить? – тон Джун тут же похолодел и стал сугубо деловым.

      – Профессорам.

      – Ты же сказал, там все надежно запечатано.

      – Да, но…

      – И как ты объяснишь, что ты делал в башне? Как ты туда попал? Нет уж, сдавать себя я не позволю.

      – Ты не понимаешь.

      – Ты сказал, это просто кукла! Ну и пусть сидит в своем шкафу еще сто лет.

      – Я думаю, это Исповедница, Джун. Довольно… темная вещица.

      Джун прищурилась:

      – Что за Исповедница?

      – Это сущность, в которую маг сливает, как в закрытую бутыль, все свои темные, злые мысли. Гнев, ярость, желание причинить зло. Таким образом ты можешь спрятать эти мысли от менталистов. На время вынуть их из своей головы и стать белым и пушистым на любом испытании и проверке.

      – И ты думаешь, у нас кто-то сливает свой гнев в эту куклу?

      – Или сливал… Не знаю. Замок на шкафе был не слишком старым, понимаешь? В этой башне было чисто. Это ты прибиралась?

      – Нет, – Джун отрицательно замотала головой. – Там всегда так было. Никакой пыли. Я подумала, что хороший практик наложил чары на вещи Симлика. Или он сам наложил…

      – Или кто-то прибрался, чтобы не было видно, что он целенаправленно ходил к старому шкафу в углу.

      Джун сглотнула и торопливо разлила им остатки сидра.

      – И что происходит с человеком, который использует эту Исповедницу.

      – Да ничего. Просто становится на время добряком.

      – И сколько ее можно использовать? Постоянно?

      – Ты шутишь? – Нат фыркнул. – Это же выдирание эмоций прямо из твоей души. Это черная магия, запрещенная и опасная. Я понятия не имею, сколько раз можно использовать эту штуку. Обычно ее используют, чтобы пройти какие-то тесты, уйти от преследований Стражей, а потом забирают всё обратно. Но тут…

      – Кто-то хранит в ней эмоции прямо сейчас. Свою злость, ярость… Ясно.

      – Ты часто бывала там?

      – Забредала пару раз, – сказала Джун небрежно.

      – И шкаф всегда стоял в углу?

      – Стоял, но была ли она внутри? Не знаю. Как бы то ни было, мы не можем сказать преподавателям, что мы были там. Тебя тут же заставят вернуть записи Симлика, у меня заберут ключи… Боги, это сколько же отработок мне вменят за их кражу.