Над облаками. Владимир Мороз

немцев на станции не видать. Только что прошел обходчик, и всё, пусто. На водокачке никого.

      – Командир, – политрук взвода подошел поближе и взял Луценко за локоть, – что-то не нравится мне эта тишина. Как-то всё не по-военному здесь.

      – Да у самого предчувствие странное. – Взводный почесал затылок. – Ты прав, тишина пугает. Тыл тылом, но движения должно быть больше. Да и неужели фронт так далеко ушел, что даже раскатов орудий не слышно? Значит, так, – Луценко выпрямился, – заминировать рельсы и водокачку, без приказа ничего не взрывать. Смолин, Прокофьев и Полещук – провести разведку на самой станции, при возможности расспросить у цивильных о наличии немцев и обстановке. Смолин – старший. Особо на рожон не лезть. Остальные в это время окружают станцию. Быть готовыми к бою, но, повторяю, без команды не стрелять. Всем ясно? – Не дожидаясь ответа, командир взвода махнул рукой. – Выполнять.

      После того как бойцы разошлись, Луценко пробрался поближе, залег на опушке леса и стал наблюдать за происходящим.

      Иван вместе с Сашкой и Тимохой медленно, где ползком, а где перебежками, вплотную подобрались к рельсам, броском перебрались через них и спрятались за стеной небольшой хозяйственной пристройки.

      – Тимоха, надо бы здание станции проверить. – Иван легонько толкнул товарища в бок. – Вдвоем пойдем. Сашка, прикрываешь. Что-то мне тоже это спокойствие не нравится, – повторил он слова взводного.

      – Хорошо, сделаю. – Полещук снял автомат с предохранителя.

      Иван высунулся из-за угла, внимательно посмотрел перед собой и кивнул Тимохе:

      – Пошли!

      Они выскочили и быстрым рывком добежали до здания, прижавшись к стене, словно это делало их невидимыми. Внезапно за углом послышались шаги, затем раздался скрип отворяемой двери. Ребята сильнее сжали оружие, посмотрели в сторону Полещука. Тот отложил автомат и жестами показал, что в здание вошел обходчик.

      Иван ладонью вытер выступивший пот и кивнул Тимохе, призывая того двигаться дальше. Завернув за угол, бойцы подобрались к двери. Иван вытащил гранату, подготовив ее к броску: кто его знает, что ожидает там, внутри. Тем временем Тимоха легонько толкнул его в спину. Обернувшись, Иван увидел, что тот показывает вниз. Наклонив голову, солдат заметил дымящийся окурок самокрутки, видимо, выброшенный обходчиком. Машинально поднял его и принюхался. Нос резанул запах знакомого с детства самосада, который под окном растил отец.

      – Наш табачок, не немецкий, – прошептал он Тимохе, хотя как пахнет немецкая сигарета, не знал. – Не похоже, что здесь фрицы есть. Ладно, давай зайдем. Я первый, ты за мной.

      Подкравшись к двери, Иван рывком отворил ее и резко заскочил внутрь, вскинув руку с гранатой над головой.

      В здании станции было довольно тихо, людей не было даже в зале ожидания, билетная касса тоже была закрыта. Лишь за крайней к выходу дверью раздавались негромкие звуки – там, видимо, находился вошедший недавно человек. Быстрым шагом десантники направились туда. Рванув