Ты узнаешь об этом… Второй. Лена Коро

не скажу

      Вика. Даже своей маме. Уговор?

      Анечка. Ладно. Но моей маме можно… она не подведет, если что. И поможет.

      Вика. Нет. Никому. Потому что помощь тут не нужна. Это просто тайна такая.

      Анечка. Хорошо.

      Вика (тоном заговорщика). Мама тут звонила кому-то, договаривалась о встрече. Я думаю, она звонила гадалке. Потому что говорила, что надо посмотреть, изменяет ли муж. И заговор сделать, чтобы привязать…

      Анечка. Ты ничего не путаешь? Зачем ей такое? Это же только раньше, давным-давно, в сказках всяких… любимых… как это слово?., присушивали.

      Вика. Да ничего я не путаю. Она, наверное, к этой гадалке сходила, потому что потом я видела, как она папе в подушку что-то зашивала…

      Анечка. Может, подушка просто порвалась?

      Вика. Вот Фома неверующий. Я же говорю, я видела. Она подушку сначала распорола, а потом туда что-то засунула и зашила.

      Анечка. Ничего себе. Я не верю в такие дела.

      Вика. А я верю. Папа как шелковый стал. Поддакивает. Чтобы она не говорила, со всем соглашается.

      Анечка. Просто скандалов не хочет.

      Вика. Это-то так. Но он теперь даже с друзьями не встречается. Никого домой не приводит. И звонит ей каждый час с работы.

      Анечка. Так, может, любит… Вот и звонит.

      Вика. Про любовь не знаю. Может, еще и любит… Хотя, знаешь, он раньше маму нет-нет да поцелует тайком, погладит… смотрел на нее так задумчиво, подолгу-подолгу… А сейчас с работы придет, пару слов кинет, поест и к телеку. И ничего не видит, не слышит. А я же знаю, что передачи эти он не любит… Он только футбол раньше смотрел. А теперь все подряд.

      Анечка. А ты зачем за ними подглядываешь?

      Вика. Я и сама не знаю. Но прямо руки… уши, глаза чешутся. Мне кажется, если твой папа ушел, вдруг и мой уйдет. А как я тогда?

      Анечка. Как ты? Нормально. Мы с мамой даже очень хорошо живем.

      Вика. Так это ты. Это с твоей мамой. А с моей разве договоришься? Она строгая. У нее все по правилам. Трусы здесь, носки здесь… Это в шкафу. Так и в жизни. Туда нельзя – неприлично, с этим не водись – из плохой семьи. Тройку получила? Ты меня позоришь.

      Анечка. Завал. И ты терпишь?

      Вика. А что, «без сладкого остаться»? Если я перечить буду, то вообще гулять не пустит.

      Анечка. Но ты же на тренировки, в музыкалку ходишь…

      Вика. Так все потому же. Мне и слон на ухо наступил, и йога эта уже достала. Я бы лучше на бальные танцы походила… Но это, говорят, не модно сейчас.

      Сцена третья

      Та же комната в старой родительской квартире. Но за столом уже только Роман и Максим. Полина собирает посуду и курсирует туда-сюда, видимо, на кухню и обратно. Поэтому разговор между мужчинами то стихает с ее появлением, то вновь возобновляется.

      Роман. Не понимаю, как ты с ней живешь? Была такая тихая девочка. Все время хныкала. Хотелось пожалеть, приласкать…

      Максим. Так, может, я ее и встретил еще такой… Хотя, нет. Знаешь, что меня тогда к ней толкнуло? Вот все вы, знаю, считаете, что богатство вашей семьи меня привлекло.

      Роман. Я так не считал