Убийство русалки. А. Й. Казински

бояться делать мир таким, каким нам хочется.

      Мысли мадам Кригер перенеслись от боярышника к платку.

      Она совершенно не понимала, как могла оставить его у той проститутки. Все было тщательно спланировано. И все равно она допустила промах. Она помнит до сих пор тот ужас, который охватил ее, когда она поняла, что платок остался лежать в комнате мертвой шлюхи. Из-за него ее могут разоблачить. Все может пойти прахом. Кто-то может заметить инициалы на краю светло-голубого шелкового куска ткани, по которым ее можно было найти. Нет, не волнуйся, твердила она самой себе. Никого он не заинтересует. Тело шлюхи не найдут никогда. Его унесло в море. А если тела нет, то она и не может считаться мертвой. Она просто пропала без вести, как и множество других людей. Особенно таких девиц. Они уезжают из города, исчезают, отправляются в могилу.

      Она сорвала яблоко и откусила. Оно не было румяным, оно было бледным и незрелым. Но это, вне всяких сомнений, яблоко.

      Яблоко на кусте боярышника. Ее эксперимент удался, мир Шнайдера уже близко. Сначала он проявится в малом, а потом мы создадим заново все. Можно заставить деревья срастись. Пришло время чудес.

      Кто-то показался из яблока. Червяк высунулся из светлой мякоти фрукта. Она его перекусила пополам. Съела его голову.

      Мадам Кригер наклонилась к кусту, сплюнула и долго отплевывалась, пока не исчез солоноватый хруст во рту. Она вытерла губы и огляделась. В Ботаническом саду людно, особенно в конце лета. Над изгородью проплывали зонтики и цилиндры, из-за деревьев доносился детский плач. Неподалеку стоит пара, дама опирается на руку кавалера, они смотрят на рыбок в пруду. Когда она прошла мимо них, взгляд мужчины задержался на ней слишком надолго, но на нее это не произвело никакого впечатления. Наоборот.

      Судя по голосам, что-то случилось. Возле выхода какой-то шум. Мальчик в матроске кричал, другие показывали пальцем. Любопытство или страх толкали ее в эту сторону?

      Мадам Кригер вышла из сада в сторону Нюхавна и смешалась с толпой, движущейся к каналу Хольмен. Все шли в одну сторону, толпа волновалась.

      Пока она двигалась с толпой, она снова переживала это: никто не видел, как она входила в дом терпимости, на улице бушевала пьяная толпа, и перед тем, как войти внутрь, она дождалась, чтобы драка между двумя пруссаками и итальянским укротителем медведей привлекла всеобщее внимание. И микстура из Вест-Индии оказалась очень эффективной. Эту проститутку было очень тяжело нести, как сеть с угрями. Мадам Кригер поднялась по лестнице и оказалась посреди стойла, наполненного зловонием от животных, в котором она не оказывалась никогда в жизни. Коровы хотя бы вели себя смирно, лишь пара этих глупых животных с любопытством проводила ее взглядом. В конце стойла люк был открыт, и мадам Кригер спустилась через него вниз вместе с проституткой. Оттуда она стащила бесчувственную девицу вниз к экипажу, который ждал в темноте, и спрятала ее под куском мягкого холста. На все ушло меньше десяти минут. Никто не видел, как она выехала с заднего двора на улицу Дюбенсгаде