Дериват. Дмитрий Олегович Котенко

если у Вас тут особое дело, то я и не собираюсь вмешиваться в него, – сдержанная речь Мит-Суга подтверждала его профессиональную хладнокровность, которой он сжижал мозг и уменьшал в шестьсот раз порочную нервозностью инстинктов самосохранения, находясь в воздухе. – Но, пожалуйста, не держите меня за дурака.

      – Эй, кэп! – раздалось со стороны проецирующего стола, вокруг которого скопился почти весь экспедиционный состав: это был инженер из «Пласто» – А что у тебя с глазами? Как-то они необыкновенно сверкают, а МэвеПит?

      Спри, выслушав замечание инженера, сам решил удостовериться в обозначенной на лице пилота аномалии.

      – Искусственный нейрогенез? – Увлеченный путешественник так до сих пор и не снял баллистическую куртку; буси-до внимательно всматривался в каждый миллиметр оптической оболочки МэвеПита. – Где-то я видел нечто похожее.

      – В этих местах… – старался перевести тему пилот, не позволяя бередить прошлое. Хирургически внедренная богохульная оптика стала памятью о божественном лике его матери. – Так вот, в этих местах, еще до слепой ярости и до того, как с ней расправился совет комиссии по военным делам – к счастью, ныне расформированный, – никто никогда не жил. Единственное приближенное место, куда доходили границы человеческой цивилизации, это – заповедник, про который все забыли во времена пандемии.

      – К чему Вы клоните, Мит-Суг?

      – Что бы вы там ни нашли, знайте: об этом месте нет ни единого упоминания в сети. Какие-то катакомбы, куда не ступала нога человека… а, может, все ее следы там намерено были заметены. Этот ваш источник колоссальной энергии может привести к непоправимым последствиям.

      – А вода – мокрая, и трава – зеленая, – Спри развернулся в сторону стола, где горячо обсуждалась стратегия по проникновению в обнаруженную структуру. – Наверное, это нечто особенно дорогое Вам, – речь снова зашла о причудливом цилиндре.

      – Удачи, мистер Спри. Если вдруг что, я на связи, – МэвеПит проводил взглядом широкую то ли из-за вздутой куртки, то ли из-за комплекции спину Крео. Буси-до присоединился к разношерстному пленуму; дискуссионное марево над столом так и кипело паром. МэвеПит подождал, пока о нем все забудут, и вновь заботливо стал водить глазами по цилиндру, пока они не остановились на выгравированной надписи: ее выемка под буквы озарялась случайными отблесками комнатного света. «В память о матери. То, что она подарила мне» – было написано на корпусе сосуда. Летчик вспомнил, как нейроинженеры разрешили добровольцам забрать с собой отделенные от их них проводники света в этот мир, проводники, подарившие первое неизгладимое зрительное впечатление младенца о святом – лике божества, через страдания которого замученная крошка вырвалась на свет и трясущимися ручонками дотронулась до лица ее создательницы.

      Тени участников операции по вскрытию громадной консервной банки под землей складывались в жуткие фигуры на потолочных перегибах. Нежно морская подсветка голограммы упиралась в надбровные дуги почти каждого