Слава Роду! Этимология русской жизни. Михаил Задорнов

Угадаешь – разрешу себя поцеловать. – Она улыбнулась, откинув рукой белокурые волосы, словно актриса в кокетливом фильме о любви: мол, посмотри, какая я хорошенькая! – Давай, давай, постарайся, ты же смышлёный, раз сюда забрёл. К тому же романтик – один по тайге болтаешься. Целовался когда-нибудь в тайге?

      Мне надо было немедленно сбить с неё эту спесь хозяйки тайги.

      – Ты… ты… ты бывшая заключённая, живёшь на поселении, на химии… У вас банда, вы воруете, обманываете государство, ты у банды шестеришь, возишь лес и продаёшь в Японию, куда сейчас и едешь. И я с тобой поеду, потому что я в Японии никогда не был.

      – Ты сейчас это сам всё придумал? – В её голосе явно сквозило восхищение мной. – Или из какой пьесы отрывок зачитал?

      – Ты – ведьма, а я – ясновидящий. И как советский журналист обязан написать о тебе правду. Но если ты меня поцелуешь, то обещаю: никому ничего не расскажу, и тебя не посадят во второй раз.

      – Ну, ты точно, юморист! Хотя… кое-что… в яблочко. Государство мы точно малёхо того… Про бригаду тоже где-то рядом… Почти ясновидящий! Вот только не шестёрка я, а бригадир лесорубов!

      – Ты бригадир? Не смеши меня, мне двенадцать лет назад аппендицит вырезали, могут швы разойтись.

      – А чё, не похоже? – Конечно же она почувствовала, что понравилась мне с первого взгляда, и не только потому, что наша встреча произошла в глухомани, где хорошеньких женщин не должно водиться.

      – Знаешь, вот так бы встретил тебя в городе, только разок взглянул и сразу бы сказал: эта деваха – точно бригадир лесорубов! Ты себя в зеркало когда-нибудь видела?

      – А чего, нравлюсь, да?

      – Да, нравишься.

      – И ты тоже очень даже ничего. Смышлёный, смазливый, я бы даже сказала, какой-то задорный.

      У меня аж мурашки по телу побежали, она что, ещё и фамилию мою угадала?

      – Ты чё побледнел, журналист? Хотя сдаётся мне, не очень ты на журналиста смахиваешь. По образованию-то кто?

      – Инженер двигателей космических аппаратов! – Я должен, должен был её чем-то поразить. В то время те, кто работал на космос, вызывали в народе уважение больше, чем секретари ЦК КПСС и звёзды эстрады, вместе взятые.

      – Ой-ой-ой, какие мы! А чё не по специальности? Чё сюда забрёл? Халтуришь?

      – Журналистом интереснее. Путешествовать люблю.

      Ведьма-шофёрка серьёзно и внимательно на меня посмотрела:

      – Не будешь ты журналистом.

      – В инженеры вернусь, думаешь?

      – Тоже не то.

      – Ведьму из себя корчишь?

      – Я так чувствую… А то, что я чувствую, всегда сбывается. Думай что хочешь, а время пройдёт, сам увидишь.

      – В этот раз ты ошибаешься.

* * *

      Я рассказал ей, как мне нравится работать в журнале «Юность». А сюда приехал потому, что меня как молодого, но уже подающего надежды писателя попросили написать очерк о староверах. Если же я в своём будущем очерке опишу ещё и красивую таёжную девушку – бригадира лесорубов, то наверняка получу за него Ленинскую премию.

      – Это ты чё, у меня сейчас интервью брать будешь?

      – А