Развестись нельзя спасти. Екатерина Серебрякова

об этом официально.

      – Отлично! Я могу подготовить речь, сказать о себе что-нибудь, о Борисе, – я посмотрела на воодушевленную Марину и негромко вздохнула.

      Я не понимала глупа эта девчонка или чертовски умна. Но она не умела держать язык за зубами и не умела держаться на людях.

      На знакомство с мамой своего молодого человека она надела нелепую трикотажную мини-юбку и блузку в цветочек, какие носили лет пятнадцать назад. Ее поведение было олицетворением всех ошибок этикета.

      Она сутулилась, нервно посмеивалась и не могла пристроить свои руки.

      Я не осуждала ее, хоть этого и очень хотелось… Когда-то я тоже была молодой, неопытной, тушевалась в присутствии представителей светского общества. Возможно Марина с годами тоже превратится в прекрасного лебедя, но пока этого утенка нельзя отправлять под прицелы камер.

      – Лучше расскажи мне о себе, и я представлю тебя прессе и гостям. Это моя работа.

      – Ну мне двадцать один, я родилась в Уфе, там закончила педагогический колледж и приехала в Москву работать. Я чувствую, что именно здесь мое место. Знаю, что у меня есть какое-то большое предназначение. Я люблю ходить в кино. Мне нравятся мелодрамы и комедии. Что еще…

      – А со строительным бизнесом ты была знакома раньше? – осторожно уточнила я, после того как в заметках появилась лишь запись «Двадцать один год».

      – Да, у меня есть два года опыта. Я была консультантом в строительном магазине в Уфе.

      Прикрывая лицо планшетом, я перевела взгляд на Галину Яковлевну, которая боролась то ли с улыбкой, то ли с приближающимся инфарктом.

      Видит Бог, я делала все, что в моих силах. Но как возможно сделать хоть что-то с этой наивной девушкой? Может быть, она добрая, веселая, амбициозная, но этого мало, чтобы инвесторы поверили в их с Борисом счастливое будущее и успех холдинга!

      – Марина, давай отойдем на кухню? Поможем дворецкому сделать чай.

      Уход парочки на кухню спас нас с Галиной Яковлевной от приступа нервного смеха.

      Я улыбалась, не скрывая этого, а женщина обмахивала себя чистой тарелкой и пила водку из фляжки, припрятанной в складках плиссированной юбки.

      – Она в трикотажной мини-юбке!

      – Я вижу.

      – На ее ногтях красный лак, который начал облезать еще на прошлой неделе.

      – Знаю.

      – А волосы похожи на мочалку!

      – Не будьте к ней так строги! Она еще молодая, наивная. Но ведь не плохая, нет. Вспомните как Вы ненавидели меня в первый месяц знакомства.

      – Я ненавидела тебя, потому что считала глупой охотницей за деньгами. А ее ненавижу, потому что она разрушила семью моего сына!

      – Попробуйте частично винить в этом своего сына, – посоветовала я.

      – Оля, что он в ней нашел? Она же годится ему в дочери! Такая молодая, необразованная, девушка совсем не его уровня. Холдингу конец, если инвесторы поймут, что вместо тебя у руля встанет это башкирское чудо!

      – Я сделаю все, что в моих силах, – произнесла