Отдай свое сердце. Уля Ласка

должно быть, издеваются! Я что, единственная, кто не умеет такое проделывать со своим голосом?

      О чём идёт разговор, я не слышу, но по интонациям понимаю, кто в нём главный.

      Вытираю глаза рукавом кофты, собираясь возвращаться… когда второй опущенной руки касаются маленькие пальчики. Автоматически их сжимаю и присаживаюсь.

      Передо мной Петя, тот самый «левый». Как догадалась? При всей их идентичности, у них совершенно разные взгляды, и я очень надеюсь, что они ещё не умеют их имитировать.

      – Чего ты разревелась? Не хочешь быть моей девушкой, так и скажи! Пошли, – тянет меня за руку. – У нас же ещё Федька есть. Но я… лучше!

      Не могу сдержать улыбку, подхватываю его на руки и прижимаю к себе. Он ловко обнимает мою шею, довольно сверкая глазами:

      – Ты умная женщина и сделала правильный выбор!

      Откровенно ржу, подходя к машине, усаживаю Петю в кресло и на автомате закрепляю ремень. Фёдор дарит мне ещё более очаровательную улыбку, напрочь стирая недоразумение нескольких последних минут.

      Девушка всё это время стоит рядом с передней дверью, тщательно меня разглядывая. Рассаживаемся по своим местам, в который раз резко набираем скорость.

      – Я Энджи, – представляется она.

      – Света, – отвечаю я.

      – Све-е-ета, – доносится эхом с заднего сиденья.

      Энджи, понимая, что её могут перебить в любую секунду, быстро продолжает:

      – Тебе, случайно, работа не нужна? Ты куда направляешься?

      Пока раздумываю над тем, стоит ли называть ей реальное место, мне успевают озвучить условия работы и проживания. Когда же речь заходит о размере оплаты, я зависаю. Ну да, чтобы выложить такую сумму, нужно совершенно ничего не знать о стоимости услуг в данной сфере. Либо же, наоборот, слишком хорошо знать, чего они стоят.

      Я подозрительно кошусь на близнецов. Пару нимбов, крылышки, божественное сияние – и они будут вылитыми ангелочками.

      – Соглашайся, – шепчет Федя. – Мы, на самом деле, хорошие!

      Лицо Пети моментально становится каменным. Мне ли не знать, что порой для ребёнка может значить даже случайное слово, а здесь… прямая оценка.

      – Энджи, тут такое дело, – решаюсь я и озвучиваю свой пункт назначения, упоминая об уже предложенной работе и её сроках.

      – Ерунда, – отмахивается она. – Считай, что всё улажено. Если они откажут мне, то Ба их дожмёт.

      Со вздохом зависти размышляю, как у некоторых всё легко и просто.

      Близнецы оживляются. Они тоже верят в силу всемогущей Ба.

      – Мать, а ты кормить нас собираешься? – Даже не оборачиваясь, узнаю манеры Пётра.

      Энджи морщится, ей явно неприятно такое обращение.

      – Есть после шести – вредно, – зло цедит она.

      Но Пётр не зря получил своё имя. Он точно знает, куда бить, и делает это со всей жесткостью.

      – Это только таким жирухам, как ты, мать! А нам с Федькой и… Светой можно!

      Красивое лицо Энджи багровеет.

      – Ты же понимаешь, маленький говнюк, что решение, кормить вас или нет,