Я (не) твоя. Аля Кьют

что Дима сам об этом напомнил значило, что он согласен на все мои условия. Интересно. И все еще противно. Я понимаю, деньги проиграны не маленькие, но отдать свою женщину.

      – Давай так, Жуков. Я уезжаю с твоей женой на неделю в Лондон. Она исполняет все, что я велю и без кривляний. Это покрывает твой долг за покер.

      – Все, что вы велите?

      –Да. Ей придется изображать мою невесту, кроме основной работы.

      – То есть..?

      – То есть я могу целовать ее, обнимать, в общем создавать видимость отношений.

      – Видимость?

      – Ага. – Меня несло. – Что ты так смотришь, Дима? Насиловать я ее не собираюсь, но…

      – Но…?

      – Но если она согласится со мной переспать, я не только забуду о твоем долге, но и погашу ипотеку целиком. Идет?

      Жуков сглотнул и оттянул ворот рубашки, хотя она верхние пуговицы были и так расстегнуты.

      – Зачем вам это?

      – Она мне понравилась.

      Он снова потерял дар речи и моргал, не говоря ни слова.

      – Ты подумай, конечно. – Я встал из-за стола, похлопал его по плечу. – Как ее зовут?

      – Кого? А… Геля. Ангелина.

      – Ангелина, – проговорил я вслух, перекатывая ее имя на языке, как леденец. – Прекрасно. Я буду ждать Ангелину в шесть вечера в понедельник в своем кабинете. Думаю, нам с ней нужно будет познакомиться поближе еще до поездки.

      Я не сдержал сальной ухмылки, стараясь вытащить из Жукова хоть какие-то эмоции, но он сидел как мертвец, вцепившись в чашку капучино.

      – Звони, если что.

      Бросив на стол свою визитку, я вышел из кофейни, поехал домой, завалился спать и продрых до обеда.

      Ангелина

      Я почти не спала ночью. Дима обещал вернуться в полночь, максимум к часу, но стрелки уже перевалили за два, а он даже не брал трубку. Я сходила с ума, названивая снова и снова. Только к трем муж соизволил сбросить сообщение.

      Все нормально. Останусь на ночь у Александра.

      И все. Я позвонила еще раз, но он снова не ответил. Мне стало так обидно и больно. Конечно, Дима вернётся и снова будет упрекать меня в недоверии, подозрительности и паранойе. И будет прав. Я не верила ему. Я не хотела больше так жить. Каждый раз, когда он уходил, я непременно представляла его с другой, потом выносила мозги, и сама просила прощения после его упреков. У нас даже секса нормального не было уже давно. Пару раз в месяц, если мы не дулись друг на друга, и я могла побороть брезгливость. Наверно, нужно было что-то с этим делать, но развод пугал мен до чертиков.

      Я никогда не была одна. Вроде бы не трагедия, если мы продадим квартиру, погасим ипотеку и заживем отдельно. Все снимают квартиры и как-то живут. Это же Москва. Только вот я не привыкла к независимости. К тому же, зная Диму, предвкушала громкие разборки и выматывающий раздел имущества, которого у нас не так и много. Я мысленно представила, как он будет требовать половину за машину, которую мне купили родители, и передернула плечами. Лучше все отдать. Но как объяснить маме и папе? Они копили так долго. Конечно, им не понравится,