.

понять, к какой профессии относится незнакомка. Но я не берусь судить.

      У каждого свои причины заняться тем или иным делом.

      С трудом справившись с задачей и впихнув коляску в узкий коридор, сдуваю прилипшую ко лбу влажную прядь. В маленьком окошечке виднеется лысина, и я прямиком направляюсь туда.

      Девчонки с интересом разглядывают окружающую обстановку и пытаются дотянуться до стен.

      – Добрый день, я звонила. Мне нужно написать заявление о пропаже сестры.

      Мужчина средних лет в полицейской форме и с поблескивающей залысиной поднимает на меня недовольный взгляд.

      – Давно пропала?

      – Пять дней уже.

      – Замужем?

      – Нет. – Не понимаю, к чему вопросы, но раз уж он спрашивает…

      – Ну так, может, мужа поехала искать? – ржет этот тип, а я скриплю зубами.

      – Послушайте, если бы она просто уехала и отвечала на мои звонки, я бы не перлась сюда к вам и не беспокоила вас своими странными просьбами найти сестру, – уже не выдерживаю и повышаю голос.

      – Спокойнее, дамочка. Не так резко. Я выясняю обстоятельства пропажи. Дети ваши? – кивает на коляску, на которую я тут же опускаю взгляд.

      Вот же блин!

      – Мои.

      – А свидетельство о рождении есть?

      – А это вам зачем? – вскидываю руки и пытаюсь взглядом прихлопнуть этого служителя закона.

      – Ну мало ли. Давайте ваш паспорт и документы на детей.

      И тут я впервые радуюсь, что Аня оставила мне все свое. Иначе как доказывать, что эти дети не посторонние?

      – Ага, Лисицына Анна Андреевна.

      – Ян…

      – Что?

      – Ничего, – прикусываю язык, но это постоянно получается на автомате.

      Всю жизнь мне приходилось поправлять всех, кто нас путал с сестрой. И тут чуть не вылетело.

      – Данные сестры.

      – Лисицына Яна Андреевна, – с трудом выговариваю свое же имя.

      Но надеюсь, со временем мне не будет так резать слух, когда мне придется изображать из себя Аню.

      – Дата рождения?

      – Такая же, как и у меня. Мы близняшки.

      Участковый удивленно вскидывает брови, но никак не комментирует этот факт.

      – Вес, рост, цвет волос, глаз, особые приметы.

      – Все, как у меня, – не думая брякаю, и меня награждают возмущенным взглядом.

      – Хорошо, сейчас за рулеткой и весами схожу, – язвительно цедит мужчина.

      – Метр шестьдесят пять, шестьдесят два, волосы каштановые, глаза серые.

      – Я все зафиксировал, ждите новостей. Выход там же, где вход.

      Выгибаю бровь и борюсь с настойчивым желанием высказать этому нехорошему дядьке, но наличие детей и угроза того, что меня посадят в «обезьянник», служит отличным кляпом.

      Выдавливаю из себя подобие улыбки и направляю коляску на выход. Ощущаю на спине пронзающий взгляд, но с блеском игнорирую это. Ругнувшись под нос, когда меня чуть ли не прихлопывает тяжеленная входная дверь, все же вырываюсь на свободу и делаю глубокий вдох. Обвожу взглядом улицу, рассчитывая, в какую сторону лучше направиться.