Обрыв желаний. Владимир Колычев

электрический фонарь, но включать его не торопился. В небе луна, звезды, и глаза его привыкли к темноте.

      – А вдруг там этот, с часами который?..

      Полина хотела сказать еще что-то, но ее внимание привлек Ролан, она внутренне напряглась и замолчала. Поворачиваясь к нему, она шагнула к Максиму, спряталась за его спиной. И только затем с чувством облегчения спросила:

      – Это вы, Ролан Борисович?

      Платье на ней – свободного кроя, длиной чуть выше колена, в нем она смотрелась свежо и элегантно. Босоножки на каблуке, вечерняя сумочка – Полина точно не собиралась на ночную прогулку по горам. Похоже, Максим ее сюда привел, но зачем?.. Мутноватый он тип, скользкий, вроде бы и не трус, но чувствовалась в нем какая-то гнильца. В премиальной упаковке.

      – А вы думали кто? – с профессиональным интересом спросил Ролан.

      – Ну вот, сразу видно, следователь! – Полина вскинула руки, будто собираясь хлопнуть в ладоши. – Ему палец в рот, а он за руку хватает!

      В ее голосе явно звучали язвительные нотки.

      – Полина думала, что вы любовник вдовы Маркушина, – вроде бы участливо сказал Максим.

      Но Ролан уловил в его интонациях старательно скрываемую насмешку. Видимо, Максим заметил его мужской интерес к Полине, поэтому и смотрел на него сейчас как на неудачника – глазами самца-победителя.

      – Вы приняли меня за человека в черных часах? – спросил Ролан, вспомнив, о чем рассказывала ему сегодня Полина.

      И еще он вспомнил о том, что не поделился информацией с официальным следователем. Асатуров без энтузиазма отнесся к его добровольному сотрудничеству, на контакт особо не шел, а навязываться Ролан не хотел. В общем, разговор с ним не задался…

      – Может, вы на самом деле любовник Маркушиной.

      Максим говорил спокойно, без вызова и, возможно, даже без намерения обидеть, но в глаза смотрел не мигая. Если он и шутил, то совсем не смешно. Намеренно не смешно.

      – На героя-любовника больше похоже вы. – И Ролан улыбнулся намеренно невесело.

      Не нравился ему Максим, но, увы, это мнение сугубо субъективное. Максим действительно обошел его на повороте, Полина с ним, жмется к нему, а Ролан остался с носом. Отсюда и предвзятость в суждениях о личности, а настоящий следователь должен воплощать собой беспристрастность.

      – На героя похож, – улыбнулась Полина, взяв Максима под руку. – На помощь мне пришел, выручил.

      – С одной стороны, так и есть… – Максим обнял ее за талию, и она с готовностью прильнула к нему.

      Ролану вдруг захотелось провалиться сквозь землю и вынырнуть где-нибудь в кафе за барной стойкой. Зависимостью от алкоголя он не страдал, но сейчас бы не отказался от стопки водки.

      – А с другой стороны, я обязан был рассказать следователю, что видел, – продолжал Максим. – И я рассказал. Исполнил, так сказать, гражданский долг.

      – И все равно вы меня выручили. – Полина еще плотней прижалась к нему.

      – Мы же перешли на «ты», – с веселым укором глянул на нее Максим.

      – Ну