Беременна по контракту. Ксения Болотина

волосы рукой. – Ее иногда заносит.

      – Она ваша мать и хочет, чтобы вы были счастливы, – пожала я плечами, пряча озябшие руки в карманы. – Я все понимаю и знаю, что провожать вы меня пошли только потому, что не хотели обидеть маму. Все нормально, правда, – вполне искренне улыбнулась я мужчине. – Я живу совсем не далеко, так что можете зайти в ближайший магазин чтобы убить немного времени, а потом с чистой совестью возвращайтесь к Зое Ринатовне. До свидания, – попрощалась и пошла на выход со двора.

      – Подождите, – в два шага догнал меня Игорь. – Не сочтите меня назойливым, но, вон там, – указал он головой вверх. – Окно маминой спальни. А вот это, – кивнул головой на рядом стоящий, белый Лексус. – Моя машина.

      Строить из себя дурочку, не стала. Да и партизана, в лице милой старушки, что сейчас сто пудово не отлипала от окна, обижать не хотелось.

      И снова взгляд глаза в глаза. Мои карие, в его небесно голубые. Тяжелый, синхронный вздох. Мой кивок, его улыбка.

      – Прошу, – дурашливо склонился он в поклоне, открыв дверцу своей машины. – Обещаю вести себя хорошо, – сверкнул он свей белозубой улыбкой. – Доставлю домой в целости и сохранности.

      Ужасно смутили его поступки. Сначала открывает дверцу, потом подает руку и помогает мне сесть в машину. Приятно и нервно одновременно.

      До моего дома, едем в полном молчании. Кажется, Игоря это молчание совсем не напрягает. Иногда, приходится подавать голос, указывая куда свернуть. Он просто кивает и слегка обозначает на своих губах улыбку.

      Улыбка, медленно сползает с его лица, когда он видит мой дом и нескольких, не совсем трезвых мужчин у подъезда.

      Медленно переводит взгляд на меня и я уже готова задрать подбородок и гордо удалиться из его машины. Но в его взгляде нет брезгливости, только беспокойство.

      Прячу свои колючки и снова улыбаюсь.

      – Они безобидны, – уверяю, когда его взгляд возвращается к выпивохам и он хмурится. – Правда, правда. Это наши соседи с третьего этажа. Они никогда не буянят.

      – И все же, я провожу.

      Не спрашивает, утверждает. Мне если честно все равно, главное, чтобы не попался на глаза тетушки. Стесняться того, где и как я живу, перестала уже давно. Толку никакого, и так делаю все, что в моих силах, чтобы вырваться из всего этого.

      – Совсем забыл! – тихо восклицает Игорь.

      Достает портмоне из внутреннего кармана куртки, отсчитывает купюры и протягивает мне.

      – Сказал маме, что сам заплачу за вашу работу, – и снова во взгляде ни капли превосходства.

      Мне определенно начинает нравиться этот мужчина.

      Киваю головой и вытягиваю из его руки одну купюру, вместо протянутых мне трех.

      – Этого вполне достаточно, – отказываюсь брать две остальные, хоть он и продолжает мне их протягивать.

      – Я настаиваю, – прорезаются в его голосе приказные нотки.

      – Это, – показываю ему ту купюру, что вытянула, – то, на сколько мы с Зоей Ринатовной договаривались и сколько она мне платит за каждую уборку. Так было и