Охота на Риту. Диана Хант

от злобно распахнувшей ледяную пасть морозильной камеры.

      Первое ощущение – я попала в диснеевский мультик. «Красавица и чудовище». С ожившей посудой и прочими предметами обихода. Только в мультике я что-то не припомню злобных кусучих книг! Также всплыла в памяти детская сказка «Федорино горе», но там, насколько я помню, у посуды был о-очень веский повод, чтобы наплевать на свои обязанности и поставить хозяйке ультиматум.

      Впрочем, повод обнаружился и здесь.

      Даже, хм… два повода.

      С одной стороны, стоило их заметить среди всей этой вакханалии, от сердца тут же отлегло.

      Книги, посуда, вещи… не просто так они взбесились и это, хвала тьме, вовсе не боевое крещение в новом кампусе.

      Потому что с питомцами – с теми же Каспером и Кристером, я справлюсь, я ж анимаг, а вот что делать со взбесившимся стулом, что прогалопировал мимо на пластиковых ногах, я, честное слово, понятия не имею!

      Зато Касперский с мандрагором чувствовали себя, как рыба в воде!

      Британец с мандрагором строили крепость из диванных подушек, и то, что эта крепость разбегалась-разлеталась прямо из-под лап, ни одного, ни другого ни капельки не волновало!

      Щётка со Смерчем, кстати, тоже принимали самое активное участие в потасовке. Были они, понятно, «за наших», даже Смерчик. Поэтому «наши» ещё как-то худо-бедно держались.

      – А ну-ка! А мы его так! Будешь знать! Ага! Ну, давай! Иди, иди сюда, я надеру тебе твою шершавую задницу! – вопил Каспер, обращаясь не то к тёрке, не то к какому-то кухонному девайсу, похожему крайне. И настроенному более, чем решительно. В какой-то момент я уж решила, что придётся нам с Касперским отращивать новый хвост, но Каспер, спасаясь от взбешённой тёрки, совершил поразительный по своей точности и грациозности прыжок на люстру, после чего деловито подул на отбитую лапу.

      – Эй, Ритка! – крикнул он мне, как только увидел. – Присоединяйся! Тут весело!

      Животики надорвёшь, ага.

      – Мне только маузера не хватает! – важно сообщил котецкий из-под потолка.

      – И примуса, – поддакнула я.

      – Allez France! – раздался вопль Кристера с подоконника. – Впер-рёд, Фр-р-ранция!

      Я хмыкнула. Вот как, у мандрагора, значит, «французский» день. Неудивительно, что он так воинственно настроен. Когда Кристера, как он сам выражается, запускает корни во «фанцузскоговорящий эгрегор», мандрагор становится драчливым и задиристым. Мы на станции уже не раз проверили. На себе.

      Вопрос – как мандрагор умудрился откопать «французскоязычный» эгрегор на Террасуоте?

      Тут бы согласиться с подругами, – Ксю с Элькой, например, да и не они одни считают, что Кристер над нами глумится и прикалывается. Фантазирует просто. Не подключается он никуда, мол, просто использует свой талант к освоению новых языков (Кристер, кстати, тот ещё полиглот), чтобы манипулировать окружающими, заставляя всех плясать под свою дудку, в зависимости от настроения. И я вроде как была склонна с ними согласиться, но… Когда Кристер заявил, что может мне помочь в поиске пропавших