Тургеневская барышня бальзаковского возраста. Юлия Еленина

p>

      – А, Лолка, это ты…

      Наверное, боялся, что тетя Маша с работы вернулась. Тогда и скалка, и сковорода могли в ход пойти.

      – Здравствуйте, дядя Коля.

      – А чего ты так рано-то? Иди, выпьем по пятьдесят, я картошки нажарил.

      Я сбросила сапоги и тяжело вздохнула. Может, действительно картошки съесть, а то надоело одной травой питаться. А картошка у дяди Коли знатная, с чесночком, с кусочками сала, хрустящая.

      – Идемте, – махнула я рукой.

      Сосед расплылся в улыбке и начал греметь посудой, пока я снимала пальто и доставала тапочки.

      На клетчатой клеенке, по углам потрепанной, уже стояла полная тарелка, когда я зашла в кухню. Рот тут же наполнился слюной. Я взяла вилку и начала уплетать картошку, почувствовав себя счастливым человеком. А дядя Коля с трепетной нежностью взял гармошку и затянул «Огней так много золотых на улицах Саратова, парней так много холостых, а я люблю женатого…»

      – Дядь Коль, давай что-нибудь повеселее, – попросила я с набитым ртом.

      – Эх, Лолка, а тянет-то на душевное. Но ладно, – согласился он и запел «Вдоль по Питерской».

      Вообще, с соседями по коммуналке мне повезло. Вот дядя Коля же и поет хорошо, и прибить, привинтить все может, если надо. Жена его, тетя Маша, медсестра. Иногда очень громко кричит на мужа, когда он получает пенсию, даже колотит, но гармошку пока не сломала, что говорит о ее душевной доброте, а то дядя Коля бы сразу инфаркт заработал. Да и помогает она, если кто болеет, уколы ставила вон малышу других соседей, Катя и Витя – семейная пара, три года назад обзавелись толстощеким карапузом Тимофеем. Так тетя Маша и по ночам вставала к младенцу, и гуляла с ним во дворе, пока Катька проводила генеральную уборку или по магазинам бегала. А в четвертой комнате живет тихий студент Валик, будущий архитектор. Тоже помогает в силу возможностей, хотя, по большому счету, его не видно и не слышно.

      Так что живем мы дружно, почти семьей. Никто ни с кем не ругается (ну разве что тетя Маша с дядей Колей), все друг другу одалживают деньги до зарплаты, делятся солью-сахаром, не делают гадости. Все-таки мне повезло, учитывая, что в соседи могли попасться зэки, алкоголики или еще кто. А у нас чисто, даже уютно как-то. Как будто просто большая квартира, а не коммуналка.

      – Лолка, по пятьдесят?

      – Нет, дядя Коля, – отрицательно покачала головой. – Мне еще пятьдесят тетрадей надо проверить.

      – Эх, – вздохнул сосед и аккуратно поставил гармошку на пол, достав из-под стола почти пустую бутылку водки.

      Я поднялась и пошла к раковине с пустой тарелкой. Теперь хочется спать. После такого-то обеда неудивительно. Но работа меня не отпускает даже вне стен школы. Проверить диктанты шестого класса – это еще полбеды, а вот контрольные сочинения десятого… Ой, как представлю, так хочется в этой раковине и утопиться.

      – Лолка, – шепотом сказал дядя Коля, когда я выключила воду, – там кто-то пришел. Сходи посмотри.

      Я повернулась и – впрочем, ничего удивительного – ударилась головой о шкафчик с посудой. При росте почти в сто девяносто сантиметров пора привыкнуть, что моя голова часто страдает. Почесав макушку, выглянула в коридор и громко сказала, чтобы дядя Коля услышал:

      – Привет, Валик.

      – Здрасьте, Лолита Ивановна, – отозвался студент и нервно поправил волосы. А потом бочком-бочком к своей комнате.

      – Лолка, – почти шепотом позвал меня дядя Коля.

      – Что? – так же заговорщически шепнула я в ответ.

      – Спрячь у себя до завтра бутылочку. А то сейчас Маня вернется и выльет же, – покачал он удрученно головой. – А утром отдашь, ты же позже уходишь, – подмигнул сосед.

      – Ладно, давайте.

      В комнате я поставила бутылку на подоконник, достала из пакета первую стопку тетрадей и стала читать, машинально исправляя ошибки. Ну вот как? Как можно вместо «в бездонном колодце» написать «в пездонном колодце», при том, что я повторяю предложение не один раз? Или еще лучше! «Под медным тазом» заменить на «под медным унитазом». И это я еще даже до сочинений не добралась, а там вообще будет караул. Мало того, что большинство из них слово в слово списано из сети, так еще и при простом списывании все умудряются сделать ошибки.

      Отложив очередную тетрадь, услышала, как в сумке вибрирует телефон. О, нет… Сама ее светлость Нелли Евгеньевна, завуч. Отвечать не хотелось, но она дама настырная – будет звонить до победного.

      – Да? – попыталась я сделать бодрый голос.

      – Лолита Ивановна, – трагично начала завуч, – у нас проблема.

      У нас? Серьезно? А я тут при чем?

      – Нелли Евгеньевна, что-то случилось?

      – Да. Только что звонила Светлова, она в больнице, ногу сломала.

      Тревожный звоночек. С переломом ноги она нескоро выйдет на работу, а учителей русского языка и литературы у нас и так мало.

      – И что? – аккуратно спросила я.

      – С завтрашнего дня тебе придется взять ее классное руководство,