Букет нарциссов для Нади. Ксения Дукор

стало страшно, что из-за этого она не сможет выступать и мама очень расстроится и будет ругать. Но пришлось набраться мужества и пойти сказать об этом маме.

      – Господи, я так и знала! – воскликнула мама, – посмотри Юр, наша Надя как всегда ничего не может сделать нормально! Даже платье застегнуть.

      – Я случайно, – всхлипывала Надя, – Там что-то застряло.

      – Иди сюда, я на тебе через верх зашью, – с укором велела мама. – Нет, ну нормально? Именно сегодня надо испортить всем настроение, – ворчала она, – на фортепиано играет, а руки крюки.

      – Да ладно, Наташ, ничего она не портила, – вступился отчим. – Сейчас зашьем и будет все нормуль! – и он подмигнул Наде в попытке приободрить ее. – Не плачь, Надюш, ну что ты?

      – Ничего, побольше поплачет, поменьше пописает, – отшутилась мама, откусывая нитку.

      Надя хотела сильно обидеться на, как ей показалось, не добрую шутку, но сдержалась. Обиделась немного, совсем чуть-чуть, но мама все равно заметила и не пропустила возможность упрекнуть и в этом.

      – О! Она еще и губы надула! А что ты обижаешься? Сама же молнию сломала.

      – Но я же случайно. Я хотела побыстрее, чтобы не опоздать.

      – Ну обижайся, это твои проблемы! Но чтобы играла без всяких своих этих настроений. Пьеса бодрая, веселая, надо сыграть как учили с Софьей Ароновной. Ясно?

      Надя кивнула. На душе было тягостно. И было стыдно. Стыдно за испорченное утро, за свою обидчивость, за то, что рассердила маму.

      В зале собралось огромное количество народа. Волнение заставило Надю вцепится в мамину руку так, что у самой побелели пальчики. Мама ходила среди людей, с кем-то разговаривала, таская Надю за руку за собой. От толкотни у Нади соскочила туфелька, которая и так была ей великовата, и она стала дергать мамину руку, чтобы та остановилась.

      – Здравствуйте, Оля! Как ваша Анечка, где она? – заговорила мама с кем-то. – А вон, вижу, с бабушкой! Какая она у вас умница! Платьице какое нарядное!

      Мама всегда была очень мила с людьми. Все те, кого Надя знала, говорили о ней только хорошее. Особенно бабушки у подъезда, когда маленькая Надя проходила мимо в школу и обратно. Бабушки говорили Наде, чтобы она маму слушалась и никогда не огорчала. И Надя старалась. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы мама ее похвалила. Конечно, ее хвалил отчим, бабушка всегда была с ней ласкова, но Наде очень хотелось, чтобы именно мама была ею довольна и гордилась, что у нее такая хорошая девочка. И Надя снова старалась и думала, что вот еще чуть-чуть, и все получится.

      – А на мою посмотрите! – засмеялась мама. – С утра сломала молнию на платье, теперь туфлю потеряла! Я столько в нее вкладываю! У нас еще английский с педагогом. Воспитываю, воспитываю, но гены не переплюнешь. Отец такой был, все у него из рук валилось и вообще плохо кончил! И Надя такая же, – мама снова почему-то засмеялась, махнула рукой и покачала головой. Надя не поняла, почему маме смешно и что такое гены, но стало снова очень стыдно. Еще возникло какое-то непонятное, но привычное