Одержимый тобой. Валентина Кострова

каждое мое предложение вы ничего положительного не сказали. – И смотрит в упор своими ясными голубыми глазами. Линзы, что ли, носит? Слишком яркие, прямо до рези в глазах, заставляют моргнуть.

      – Я не люблю этот праздник. – Причину называть, конечно, не собираюсь. Впрочем, и вспоминать эту причину тоже не планирую. Ключик от двери, где спрятаны причина, воспоминания, боль, рваное сердце, – давно выброшен.

      – И мандарины?

      – Мандарины?

      – Мандарины любите? Я обожаю запах мандарина. На сами мандарины у меня жуткая аллергия, – кротко улыбается, опустив свой космический взгляд на руки. Разговор пустой, пустые разговоры я не люблю, но с Дианой почему-то хочется болтать о ерунде.

      – Кстати, вы завтра работаете? У меня венок почти готов, но завтра уже тридцать первое, возможно, вам совсем не до моего венка. Могу привезти после праздников.

      – Я завтра не работаю, но можем встретиться. – Упускать еще один шанс с ней увидеться не собираюсь. Если и дальше у нас будут такие встречи, позволяющие приблизиться к ней, мне и незачем давить на Щербакова. Возможно, малышка сама придет ко мне под воздействием своих чувств…

      – Я могу привезти к вам домой, мне несложно.

      – Я живу за городом. – Склоняю голову набок, наблюдая за Дианой из-под опущенных ресниц. Почему она завтра работает? Точнее, почему она так рвется себя чем-то занять? Не хочет готовиться к празднику дома, в окружении родственников?

      – Мы, случайно, не соседи? – Смешок, мурашки по коже, кровь нагревается до критической отметки. Я смотрю на ее приоткрытые губы и сглатываю. Как-то душно становится в салоне машины. Знаю, что Иван всегда устанавливает комфортную для меня температуру, но сейчас мне очень жарко, хочется расстегнуть пару пуговиц на рубашке.

      – Нет, – ровным голосом отвечаю, чуть приоткрывая окно со своей стороны. Поток холодного воздуха охлаждает разгоряченное лицо, прикрываю глаза на секунду.

      – Вам плохо? – обеспокоенно спрашивает Диана, положив свою руку на мой согнутый локоть. Девочка, что ты творишь!

      Я чувствую сквозь ткань пальто, рубашки ее прикосновение. Как импульс электроразряда, действует точечно и постоянно. Скинуть ее ладонь – грубо, терпеть – мука. Еще сорвусь и наброшусь на нее, как одичавший кавказец, живший долгое время в горах без женщины. Меня ведь и присутствие Ивана не остановит, он со мной многое повидал. Умеет молчать, благодарно принимать хорошую зарплату и поощрения.

      Поворачиваю голову, моргаю раз, моргаю два, пытаюсь оперативно собраться и удержать свою похоть в рамках, не испугать малышку. Потом ведь сложнее будет добиться ее расположения. Насиловать не люблю.

      – Что-то в глаз попало, – севшим голосом выдавливаю абсурдную ложь, которая только что пришла мне в голову.

      – Давайте я посмотрю, – подается вперед, а я впервые паникую, не уверен, что смогу хладнокровно выдержать еще одно ее прикосновение.

      – Спасибо, не стоит. Вроде прошло. – Для видимости