Смерть лорда Эджвера. Агата Кристи

актриса.

      – Возможно.

      – Вы в этом не уверены?

      – Видите ли, мой друг, все зависит от обстоятельств. Если она играет главную роль в пьесе и все действие вращается вокруг нее, тогда она играет хорошо. Но я сомневаюсь, что она может сыграть как надо маленькую роль или даже то, что называют характерной ролью. Пьеса должна быть написана о ней и для нее. Мне кажется, что она принадлежит к тем женщинам, которых интересуют только они сами.

      Он помолчал и неожиданно добавил:

      – Таких людей всю жизнь караулит несчастье.

      – Несчастье? – удивленно переспросил я.

      – Кажется, я удивил вас, друг мой. Да, несчастье. Потому что такая женщина видит только одно – себя. Она не замечает горя и бед, которые ее окружают, тех противоборствующих идей и поступков, которые составляют жизнь. Нет, они видят только свою дорогу. Поэтому рано или поздно их постигает несчастье.

      Мне стало интересно. Честно говоря, я бы до такого вряд ли додумался.

      – Ну а другая? – спросил я.

      – Мисс Адамс?

      Пуаро перевел взгляд на ее столик.

      – А что бы вы хотели о ней услышать? – улыбаясь, спросил он.

      – Только то, что вы о ней думаете.

      – А разве я сегодня вечером играю роль прорицательницы, которая гадает по ладони и рассказывает, кто есть кто?

      – Но у вас это получается лучше, чем у кого-либо другого, – возразил я.

      – Как мило, что вы верите в меня, Гастингс. Я тронут. Но разве вам неизвестно, что каждый из нас – загадка, клубок противоположных страстей, желаний и склонностей. Mais oui, c'est vrai[2]. Мы делаем свои маленькие выводы и в девяти случаях из десяти оказываемся не правы.

      – Только не Эркюль Пуаро, – сказал я, улыбаясь.

      – Даже Эркюль Пуаро! О, я отлично знаю, что вы всегда считали меня тщеславным, но уверяю вас, я человек скромный.

      Я рассмеялся.

      – Вы – скромный!

      – Совершенно верно. Правда, должен сознаться, что своими усами я действительно немного горжусь. Ничего подобного им я в Лондоне не видал.

      – В этом отношении, – сухо отозвался я, – вы можете быть совершенно спокойны. Вторых таких нет. Итак, вы не рискуете вынести суждение о Карлотте Адамс?

      – Elle est artiste[3], – просто ответил Пуаро. – Этим все сказано, не так ли?

      – Однако вы не считаете, что ее подстерегает опасность?

      – Она нас всех подстерегает, – сурово сказал Пуаро. – Несчастье всегда терпеливо ждет своего часа. А что касается вашего вопроса, то скорее всего мисс Адамс ждет удача. Вы, конечно, заметили, что она еврейка?

      Я этого не заметил, но теперь, после слов Пуаро, я увидел, что в ее лице действительно есть что-то семитское. Пуаро кивнул.

      – Значит, она удачлива. Хотя следует сказать, что есть такая дорога, на которой и ее может постигнуть несчастье – мы ведь говорим о несчастье.

      – Что вы имеете в виду?

      – Любовь к деньгам. Таких, как она, любовь к деньгам может лишить благоразумия и осторожности.

      – Такое может случиться с каждым, – сказал я.

      –

2

Да-да, это так (франц.).

3

Она актриса (франц.).